Воздушные разведчики

Правда, при подходе Пе-2 к порту Пиллау фашисты стали вести по нему огонь и с кораблей, что значительно затруднило ориентировку. Глебов ненадолго потерял канал из виду. Снизился до бреющего полета и ушел влево. Шестерка «ястребков» далее установленной дистанции не отставала от «петлякова». Остальных истребителей Глебов не видел.

– «Маленькие», останьтесь со мною только двое, – передал он ведущему. – А четверо пусть немного отстанут и наберут высоту еще метров сто.

И снова – на боевой курс, заканчивать фотографирование канала. Этот маневр и новый порядок помогли рассредоточить огонь с кораблей. Разведчики задание выполнили полностью, вернулись на аэродром. Позже выяснилось, что из 18 «аэрокобр» две были сбиты. Фашисты потеряли четыре ФВ-190.

Сам «петляков» получил более 30 пробоин. От удара взрывной волны деформировало правый элерон. Однако главное – канал был сфотографирован полностью. Специалисты из отдельных снимков – ведь дважды пришлось сходить с боевого курса! – смонтировали фотосхему на всю длину канала, который имел большое значение для всей системы обороны города. До этого по нему гитлеровцы осуществляли все перевозки. Но к концу марта канал практически не действовал: наша артиллерия постоянно держала его под обстрелом.

Ранним утром 6 апреля 1945 года на наблюдательный пункт, оборудованный на высоте Фухсберг, прибыли командующий войсками 3-го Белорусского фронта Маршал Советского Союза А. М. Василевский, генерал армии И. X. Баграмян, командующие родами войск, начальники служб. В соответствии с планом операции начало артиллерийской подготовки назначалось на 8.00. Но погода не благоприятствовала: густой туман окутал город, его окрестности, оборонительные сооружения. Пристрелянные артиллеристами цели тоже потонули в тумане. Правда, в течение четырех предшествовавших суток артиллеристы непрерывно днем и ночью рушили оборону города, нанося удары по фортам и другим долговременным сооружениям, расположенным по всем трем поясам обороны. Уже в первый день Кенигсберг заполыхал огнем. Но форты оказались живучими. Даже артиллерия большого калибра не могла пробить железобетон. Пришлось применить 1000-килограммовые бомбы.

Однако утром 6 апреля бомбить было нельзя.

– Как же мои пушкари будут вести огонь по невидимым целям? – спросил командующий артиллерией генерал Н. М. Хлебников.

– Бомбить сквозь туман можно. Но куда упадут бомбы? – заметил командующий 3-й воздушной армией генерал Н. Ф. Папивин.

А. М. Василевский приказал перенести начало артиллерийской и авиационной подготовки на 10.00.

Генералы и офицеры то и дело посматривали на часы – время тянулось медленно. Прошло более часа. Ветерок с Балтики начал рассеивать туман, и готические здания города вскоре обнажились. Стали появляться цели кенигсбергского укрепрайона – они были видны как на ладони.

В назначенное время земля задрожала от артиллерийской канонады, взрывов снарядов и мин. В артподготовке были задействованы 7000 орудий. Во второй половине дня в небе появились эскадрильи бомбардировщиков. Они сбрасывали на город-крепость тяжелые ФАБы – фугасные авиабомбы. Рушились здания, полыхали пожары. Штурм крепости продолжался 4 дня и 3 ночи.

Вечером 8 апреля комендант крепости Кенигсберга генерал Лаш принял ультиматум советского командования и приказал войскам прекратить сопротивление. Уцелевшие солдаты и офицеры выходили из укрытий, поднимали вверх лоскутки материи. Белые флаги развевались над развалинами оборонительных сооружений, на балконах полуразрушенных домов. Но отдельные очаги сопротивления оставались еще и на следующий день. В общей сложности более 90 тысяч солдат и офицеров фашистской армии сдались в плен. После падения Кенигсберга в руках гитлеровцев оставались еще Земландский полуостров, военно-морская база Пиллау и коса Фрише-Нерунг. А там, в Германии, во второй половине апреля началась Берлинская наступательная операция. Война приближалась к концу. Однако враг ожесточенно сопротивлялся.

Командование 3-го Белорусского фронта решило провести подготовку к окончательному разгрому восточно-прусской группировки. В этой подготовке участвовали и экипажи 11-го авиаполка. Перед ними стояла задача произвести плановое фотографирование всего Земландского полуострова с высоты 2500 метров. Командир полка решил выполнить эту задачу одновременным вылетом пяти экипажей разведчиков: капитанов Т. А. Саевича, М. М. Глебова, старших лейтенантов С. И. Мосиенко, Н. В. Георгиевского и Я. Н. Орлова. Каждому их них предстояло сфотографировать по два параллельных маршрута с заходом на боевой курс сначала с востока на запад, затем – с запада на восток.

Прикрывать воздушных разведчиков приказали двум полкам истребителей, которые тоже располагались на аэродромах Лабиау. До основного вылета истребители рано утром слетали на блокирование вражеских аэродромов Гросс-Диршкайн и Фишхаузен. Вернувшись, они успокоили разведчиков: дескать, на этих аэродромах не самолеты, а макеты. Глебов с сомнением спросил одного летчика:

– Почему вы так думаете?