Воздушные разведчики

Прощай, мой первый самолет! Сколько в тебя вложено труда! Сколько радости ты принес мне и моим товарищам! Ни у одного из коллег-механиков самолет не прожил так долго, как мой Пе-3. У самых удачливых старших механиков "петляковы" делали по 30-40 боевых вылетов и пропадали без вести. Лишь Пе-3 установил рекорд: более сотни раз на нем вылетали на разведку. После сотого боевого вылета мне приказали явиться в штаб эскадрильи.

- Ну ты молодец! - заговорил обычно скупой на похвалы Кулагин. - С тебя причитается! Комэск приказал оформить на тебя наградной лист. Орден, значит, дадут. А ты знаешь, что за сотню боевых вылетов бригада механиков награждается денежной премией? Три тысячи рублей... Ну и ну!

И вот мой дорогой самолет погиб! Мне удалось увидеть его в последний раз искалеченным, с погнутыми винтами, сломанными крыльями и шасси. Снова и снова в голову приходили мысли о том, насколько сложна авиационная техника. Строгая в управлении "пешка" не прощала ошибок ни молодым, ни опытным летчикам.

Речь идет о простом полете. Каким же отточенным мастерством должен обладать пилот, чтобы не свалиться в штопор, когда все его внимание поглощено молниеносным воздушным боем или искусным противозенитным маневром!

ТРИ РУССКИХ БОГАТЫРЯ

Спустя неделю из Подмосковья перегнали еще одну новую "пешку" и вручили ее мне. Я раздобыл белой краски и вывел на килях цифру 2. Судьбе было угодно распорядиться таким образом, что моим новым командиром стал Иван Голубничий. Вместе с ним в первый боевой полет отправились Юрий Дерябичев и Анатолий Воскобойников.

Первое впечатление остается на всю жизнь. В рассказах молодого поколения разведчиков о первом вылете в тыл врага мы слышали примерно одинаковые суждения: опасались его, переволновались еще до старта, потом освоились.

Юрий Дерябичев высказался оригинально:

- Первый боевой на разведку? Прогулка, а не полет. Был таким скоротечным, что едва запомнился!

Юрий не был новичком на фронте. Окончив Челябинское авиационное училище штурманов за год до войны, был направлен в дальнебомбардировочный полк. "Бомберы" базировались под Смоленском. Там он и встретил войну. Полк находился на переформировании.

В канун войны тревоги объявлялись весьма часто. Они были учебные. Как положено, техники готовили самолеты, опробовали моторы, подвешивали бомбы. Приезжали летчики и занимали свои места в кабинах. Потом все терпеливо ждали отбоя. На этот раз отбоя не последовало. Летчиков построили перед самолетами, и командир полка объявил о нападении фашистской Германии на Советский Союз, а около полудня "бомберы" при полном боевом снаряжении взяли курс на запад.

Девятку машин вели обстрелянные командиры, такие, как капитан Николай Гастелло, который служил в том же полку, что и юный штурман Дерябичев.

Фашисты хлынули по всем дорогам на восток, и "бомберы" получили приказ уничтожить скопление противника в районе Сувалки, что у советско-польской границы. Большую часть пути летели за облаками. Пробив облачность, увидели, что все дороги забиты моторизованной пехотой. Заметив сигнал ведущего, молодой штурман нажал кнопку электросбрасывателя. На всякий случай Юрий продублировал бомбометание ручкой аварийного сброса.

- Вижу - внизу огненный ад, - рассказывал Юра. - Штурман полка, давший нам сигнал, сработал здорово. Бомбы ложились в перекресток дорог, в самую гущу фашистских солдат и техники...

На свой аэродром "бомберы" вернулись благополучно Командир полка сгреб молодого штурмана в объятия, поцеловал. "Поздравляю с первым боевым!" - так он благодарил каждого авиатора. Конечно, сбежались все техники и механики. Тоже обнимали и поздравляли. Летчикам привезли обед. Подкрепились и снова в полет. Ночью они отдыхали, заснув под крыльями самолетов. В казарму, однако, Юрий так и не вернулся. Его сбили на третий день войны.

Их "девятка" снова отправилась бомбить скопление фашистских войск, двигавшихся по Варшавскому шоссе. Опять благоприятствовала облачная погода. Но за Пинском небо расчистилось и самолеты были атакованы "мессерами". Юрий не успел развернуть турели пулемета, чтобы дать отпор фашисту, как тот выпустил длинную очередь. Бомбардировщик накренился и стал снижаться. Кабина штурмана заполнилась дымом, ни командир, ни стрелок на вызовы штурмана не отвечали.

Фашисты сбили все звено. Юрий выпрыгнул на парашюте, упал в лес и тут только почувствовал, что ранен. Полуголодный, пробираясь от хутора к хутору по болотам, он вышел вместе с двумя товарищами к своим.

- Воздушным разведчиком я стал случайно, - говорил Дерябичев. - Когда вышел из окружения, разыскал свой полк, но воевать в нем не пришлось: попал в госпиталь - во время скитаний по болотам загноились мои раны....

Юра упорно думал, что его призвание - дальняя бомбардировочная авиация, но, послушав рассказы бывалых разведчиков и сделав первые самостоятельные вылеты, он полюбил свою новую профессию.

- В разведке ты сам себе голова, - рассуждал он, - не ждешь сигнала ведущего. Ты один, у тебя больше свободы, чем у других авиаторов, но и гораздо больше риска...