Воздушные замки

Вовка повалился на траву, пытаясь отдышаться – его глаза подернулись мутно-красным, то ли спросони, то ли с перепоя, то ли от удушья. А скорее от всего вместе. Несколько минут он все еще не мог сообразить – в чем, вообще, дело, а потом разрыдался словно ребенок. И чем сильнее он ревел, тем больше ему было обидно – чем обиднее ему было, тем сильнее он завывал. Ему было страшно и жутко неприятно, что на него только что орали и словно какого-то кутенка трепали за шкирку и макали головой в ведро. Но, самое обидное было то, что он вполне осознавал— он сам все это заслужил. Только признать это и извиниться Вовка уже никак не мог – что-то внутри не давало. И все, что у него сейчас получалось – рыдать. Навзрыд. Потому что, всем своим буйным нравом он бунтовал против этого несправедливого мира и ненавидел его каждой клеточкой, но еще сильнее он всем своим нутром жалел самого себя.

– Вы все… Грязные колхозники… Да что вы видели в жизни вообще?.. Кроме своих вонючих огородов и навоза… – Он стоял на коленях и растирал по лицу слезы и сопли кулаком. Мокрый и жалкий, Вовка попытался несколько раз встать, но, ноги его еще не слушались. И он распалялся еще сильнее – Я не хочу вас больше знать… Вы мне больше никто, вы поняли? Вы вообще – НИ-КТО!!! Я ухожу от вас…

Через два часа он уже спал сидя на стуле и уткнувшись лицом в стол, на кухне у братьев Гореловых. Между полупустыми рюмками наполненных самогоном, по остаткам закуски, ползали мухи, а за окном громко скрипели цикады. Все его вещи валялись рядом на полу, вывалившись из сломанного чемодана. Теперь Володя жил тут.

Игорь со Светланой сидели на крыльце в обнимку, он нежно обнимал ее и гладил по волосам:

– Прости меня… – грустно прошептал Игорь, уткнувшись жене в шею.

– Я и не злюсь, ты же не виноват.

– Я не про сегодня… Я про вообще – за все, за исковерканную жизнь, за ребенка…

– Не надо, прошу тебя… Не будем… Я давно простила и забыла… Всех вас. – Слезы предательски поползли из глаз женщины. – Я люблю тебя и мне хорошо с этим жить. Честно. И меньше всего на свете… Я хочу… Чтобы ты постоянно носил в себе эту вину… Я благодарна тебе за все…И спасибо тебе, что ты есть…

Он повернул ее к себе и нежно начал целовать влажное и соленое от слез лицо. А в голове всплыли горькие воспоминания многолетней давности.

***

Провинциалка

Игорь познакомился со Светой на дне рождения однокурсника – она была деревенской девчонкой, приехавшей в Ленинград учиться в аграрном институте. Такая непосредственная, сильная и наивная – как все, кто привык трудиться на земле, вдали от большого города. Ее не пугала никакая работа, и после праздника она сама предложила имениннику остаться и помочь с уборкой. Игорь тоже решил не уходить. Так у них и закрутилось.

В то время Игорь учился на инженерном и через год – после окончания, ему светила блестящая карьера на заводе «оборонной промышленности», благодаря семейным связям. На этом же самом производстве трудился его старший брат Юра и не простым рабочим, а главным инженером. Он готовил свое место для младшего Игоря, чтобы самому перебраться на высший уровень – в министерство обороны, к отцу. Так что жизненный путь Игоря был предначертан, как минимум на ближайшее десятилетие. И когда он объявил, что собрался жениться на провинциалке, спустя полгода отношений – вся семья была шокирована. Отец был в ярости, брат просто не понимал и всячески отговаривал – мол, подумай хорошенько, куда тебе спешить, ведь сначала надо отучиться последний курс, затем сдать экзамены – жизнь построить, на ноги встать крепко… Мать просто игнорировала это событие и их отношения вообще – Света явно была «не ее поля ягода». А потом они узнали, что Света беременна. Поэтому Игорь так спешил со свадьбой – он не хотел, чтобы его ребенок родился вне брака. Стыдно для советского человека и комсомольца.

Семья вроде бы смирилась, а родители предложили сыграть нормальную свадьбу, в хорошем ресторане – отец обещал взять все расходы на себя и даже отправить их на две недели в Ялту, в свадебное путешествие. Игорь был счастлив, Света тоже. Теперь они станут настоящей семьей, по всем канонам советского воспитания.

Однако младший сын настоял на том, чтобы свадьбу сыграли как можно скорее – пока Света была на третьем месяце беременности, поэтому никто ничего не мог заподозрить. О само́й беременности знала только семья Игоря и мама Светы. Так было лучше для всех. Так что дату события назначили на конец мая.

Само торжество было хоть и богатым, но без особой помпезности – количество приглашенных гостей было ограничено ближайшими родственниками и десятком друзей из института. Даже фотографа не заказывали из ателье, а назначили одного из ребят, счастливого обладателя фотоаппарата «Зенит».

В разгар праздника братья вышли на крыльцо ресторана отдышаться и перекурить. Юра обнял младшего брата за плечи одной рукой, а второй достал шикарную— зарубежную зажигалку – оба прикурили.

– Ну что, брат, ты доволен? – Весело спросил он.

– Бери выше, брат – я СЧАСТЛИВ! – Рассмеялся Игорь.