Воздушный бой (зарождение и развитие)

Боевая активность, присущая духу и назначению истребителя, была непременным девизом и других школ воздушного боя. Однако немецкие летчики (не считая отдельных асов) проявляли ее только при численном большинстве, английские — преимущественно над своей территорией, а французские — на лучших самолетах, которые пилотировали асы. Первые же русские летчики боролись за захват инициативы в бою, как правило, в меньшинстве и уступая противнику в техническом оснащении. В проекте «Наставления по боевому применению авиации», выпущенном в 1919 году, рекомендовалось «при общем недостатке сил и средств концентрировать их на важнейших направлениях боев, беспрестанно преследовать неприятельские аппараты для истребления их и бою». Боевая активность основывалась на характерах летчиков-истребителей, их психологической подготовке. В руководстве «Материал по тактике воздушного боя» Ткачева, написанном в 1917 году, главенствовал нравственный элемент. Отметим сразу, что ни в одном иностранном пособии по бою подобной формулировки не было. Если моральные качества летчика-истребителя и упоминались, то приоритета перед другими не получали. Достаточно вспомнить, что британский летчик был «готов бороться ради спортивной стороны дела». Русская школа рассматривала этот вопрос так.

«Кратковременность боя, в большинстве случаев исчисляемая секундами, трудность и подчас сложность маневра, затруднение в стрельбе, а также обособленность в огромном воздушном пространстве, — все это создает исключительную обстановку боя в воздухе, разобраться в которой и выйти с честью можно только при обладании незаурядными нравственными качествами. Боязливая осторожность мертвит смелость и удваивает предприимчивость противника, а при отсутствии энергии применяются средства недостаточные и тогда — неудача. Хладнокровие же, соединенное с быстротой и находчивостью, даст возможность летчику достаточно правильно оценить обстановку и принять правильное решение. Летчиков, слабых духом, пора вовсе устранить из авиации или поставить на корректирование стрельбы. Во всяком случае истребителей хватит, был бы лишь строгий спрос и хорошие аппараты», — писал Е. Крутень.

А вот характеристика русских летчиков-истребителей, которую дал один из старейших авиаторов французской армии майор Брокар:

«За время, которое под моим командованием находились русские летчики, я успел достаточно хорошо узнать их. Что мне с первых же дней бросилось в глаза как отличительная черта их характера, — это удивительная дисциплина и выдержка. Приказ командира для русского летчика сильнее всех его личных побуждений и чувств. Только живя на фронте, изо дня в день дыша атмосферой войны, можно вполне себе отдать отчет в ценности того, что называется дисциплиной. А русский авиатор пропитан ею, и это делает его совершенно незаменимым. Однако было бы несправедливо считать, что он пассивно подчиняется воле командира. Наряду с дисциплиной русский летчик проявляет инициативу и активность. Эти последние проявляются особенно часто в полетах на разведку и в воздушных боях, которые требуют подчас безумной храбрости, большой находчивости и выдержки. И того, и другого, и третьего в русском летчике чрезвычайно много. Мы не представляли себе, что русские так быстро приспособятся к авиационной технике и методам ведения войны в воздухе на нашем фронте… Русские летчики — это рыцари воздуха без страха и упрека».

Следующей чертой отечественной школы воздушного боя можно считать тесную связь маневра и огня. Как известно, эти два элемента составляют существо боя, органически соединяются в динамике его ведения. Борьба за приоритет одного из них как при строительстве самолетов, так и при формировании тактики не прекращается до настоящего времени. Обратимся к примеру, относящемуся уже к периоду становления советской истребительной авиации. В книге «Самолеты страны Советов» (М.: ДОСААФ, 1974) отмечалось, что во второй половине 20-х годов, когда решался вопрос о путях развития самолетостроения в стране, в авиационных кругах возникли споры о том, что важнее для самолета-истребителя — скорость или маневренность. Высокие скорости при хорошей аэродинамике могли достигаться самолетом и с тяжелым вооружением, даже бомбардировщиком. Маневренность же не терпела затяжеления самолета, ради нее приходилось жертвовать скоростью. По итогам дискуссии сформулировался вывод: в ходе проектироваиия истребителей необходимо добиваться не только большой скорости, но и хорошей маневренности при безусловной надежности машины.