Воздушный мост

— Эх, ребята, не хотел я тайну свою выдавать. Да ладно, — хитро ухмыляясь, заговорил коренастый боец с рыжеватыми усами. — Письмо я в Генштаб написал.

Бойцы умолкли.

Интересно, что на этот раз расскажет им ротный балагур Семен?

— Что же ты написал, Сема? — спросил рыжеусого сосед.

— Предложение внес, как войну поскорее закончить.

— Давай, давай, Семен, развивай стратегию, — подбадривали бойцы.

— Вот, значит, пишу я им: «Здравствуйте, мол, дорогие товарищи». Ну, конечно, привет передал от всего нашего героического 25-го полка.

— Дальше давай!

— А дальше пишу: «Так как наш 25-й стрелковый полк есть рабочий полк, предлагаю отправить его воздушным десантом прямо в Берлин. Только вперед пусть наши летчики побомбят его, а мы уж следом за ними нагрянем. Пока все гитлеровские генералы по бункерам сидят, мы весь их штаб да и Гитлера со всей его шайкой накроем — вот и войне конец!»

Раздался дружный хохот.

— Ну, Семка, ну, стратег!

— Так что нечего удивляться, что нас сюда привели. Значит, дошло письмо до адресата, и мое предложение принято.

И снова дружный хохот.

…Командир с комиссаром, отдав распоряжение батальонам отдыхать до получения дальнейших указаний, направились к проходной Комендантского аэродрома. Едва они подошли к двери, как из нее вышел военный в кожаной куртке. Подошел к Супагину и Ермолаеву, поздоровался. Назвавшись представителем Военного совета фронта, спросил:

— 44-я стрелковая?

— Точно. 25-й полк 44-й дивизии, — отрапортовал командир полка майор Супагин.

— Задача полку известна?

— Нет, — ответил майор.

— Штаб Ленинградского фронта приказал сегодня же перебросить самолетами боевые силы дивизии в район Тихвина, — сказал представитель Военного совета. — Через двадцать минут начнем посадку. А сейчас прошу собрать командный состав…

Раздалась команда: «Подъем! Становись!»

Через несколько минут полк узнал, что ему предстоит.

Много разных догадок строили, даже спорили, куда и зачем их перебрасывают.

Но о том, что им придется переправляться за Ладогу на самолетах, никто не предполагал.

После этого известия уже совсем по-другому стали смотреть на аэродром, на большие самолеты, которые стояли по краю летного поля. Насчитали 25 ПС-84. Едва успели понять, что именно на них-то они и полетят, как услышали команду: «На посадку бегом марш…»

Каждый самолет взял на борт 25 человек с личным оружием. Один станковый пулемет засчитывался за двух бойцов, батальонный миномет — за одного, а 45-миллиметровая пушка с боезапасом за 15 человек.

Уже в самолетах послышались деловые солдатские вопросы: «Долго ли будем лететь, каков маршрут, часто ли атакуют?»

— Лету около часа, — ответил летчик. — Прошу иметь в виду — полетим над озером. Высота — самая малая. Во время полета с места не вставать, не ходить, не курить.

— Летчики, — вспоминает комиссар А. С. Ермолаев, — одеты были по-разному: одни — в кожаных регланах, другие — в летных куртках с меховыми воротниками. Выглядели они людьми степенными, опытными. Вели себя спокойно. Посадкой руководили уверенно. Шутили, подбадривали — мол, не волнуйтесь, все будет в порядке. Это вселяло уверенность, гасило нервное напряжение.

…Посадка закончилась быстро. Через четверть часа поднялась в воздух первая группа самолетов. Минут через пять взлетела вторая. Пушки и минометы с расчетами отправили последними.

Тем утром ПС-84 взяли с Комендантского аэродрома 540 бойцов и командиров с личным оружием, пулеметами и «сорокапятками».

Так неожиданно завершился этот ночной марш по городу для ополченцев 25-го полка. В это же время, а также сутками раньше или позже с различных участков фронта были сняты другие части 44-й и 191-й дивизий. Из поселка Рыбацкое была отозвана 6-я бригада морской пехоты. Эти части также проделали ночные броски через город. Только шли иными маршрутами. Путь одних лежал к Комендантскому аэродрому, других — к аэродрому Смольное, третьих — к пристани Осиновец. И у всех бойцов и командиров на сердце тоже была тревога, томила неизвестность.

Но все переживания, а затем посадка в самолеты, полет над штормящей Ладогой, приземление на полевом аэродроме под Тихвином мгновенно отодвинулись, как только необычные десантники ПС-84 ступили на землю и обрели солдатскую уверенность, готовность к любым испытаниям.

Об этом фронтовом эпизоде свидетельствуют скупые строки архивных документов, рассказы участников полетов над озером, живущих в Ленинграде воинов 44-й дивизии — старшины отдельной роты автоматчиков К. А. Петрова, радистов 12-го отдельного батальона связи Я. М. Гука, В. Н. Никанорова, воспоминания летчиков Московской авиагруппы особого назначения.