Воздушный поцелуй

По горам, по рекам метелица вьётся,
Сильные морозы по земле трещат.
Проклятый германец на нас наступает,
На нашу державу, на крест золотой.
Хотели германцы, чтоб наши казаки
К ихнему престолу служить бы пошли…

Ну, надеюсь, вы уже немножко знаете нашего Фрэнсиса, чтобы предположить развитие сюжета этой, с позволения сказать, песни. Если нет, я вкратце напомню: их казаки не пошли служить проклятому германцу, закипела кровавая битва, казаки молились, чтоб их головы не сложили в курган, а в это время повсюду пели птички.

Собственно, на этом всё. Концовка открытая, кто кого победил, непонятно.

С другой стороны, а так ли это важно? Если призвать на помощь логику, то сразу становится ясно – поскольку поют казаки, а не германцы, то, видимо, именно казаки вышли в плюсе. Будь победа за немцами, вряд ли бы Фрэнсис об этом так радостно пел.

Старина Шарль ждал нас практически на пороге с большим зонтом. Собственно, такого уж ливня не было, просто мелкий дождичек, который у нас в Лондоне идёт едва ли не круглосуточно в том или ином районе. Мы разделись в прихожей.

– Майклу кружку подогретого молока, мне кофе по-бретонски, – с необычайной вежливостью попросил Лис. – Дело раскрыто. Боюсь, мы не сможем вернуть нашему клиенту деньги, но его книга у нас. Хотя, если, конечно, подумать…

– Вряд ли уличному музыканту кидали крупные купюры, – сразу догадался я. – Он мог хранить только мелочь.

– Вот именно, – поддержал меня наставник, опускаясь в кресло и вытягивая ноги перед камином. – Ты не забыл взять улику?

– Вот она, сэр. – Я слегка брезгливо протянул ему грязную железную палку с невнятным расширением сверху на манер шляпки гриба.

К моему изумлению, мистер Ренар собственноручно, не чинясь, стал соскребать с неё засохший ил и грязь. Через пятнадцать минут труда он продемонстрировал мне ржавую шпагу, самую обычную, без украшений, надписей, золота и драгоценных камней. Ну и?

– Ох, мальчик мой, поверь, эта вещь сама по себе не имеет цены. То, что сумасшедший кот счёл досадной помехой на пути к золотой казне, на самом деле и было настоящим сокровищем.

– Сэр? – недоумённо протянул я.

– Итак, позволь представить тебе простую шпагу пехотного образца, некогда принадлежавшую самому императору Карлу! – Мой наставник встал, торжественно выпрямился и отсалютовал клинком. – Именно её вёз в Лондон тот небесно-золотой кораблик. Но попасть она должна была не в банк, а в национальный музей, где хранилась бы наравне с регалиями британских владык! Ты даже не представляешь, какую сумму готово заплатить правительство Швеции за возвращение на родину этого раритета….

Честно говоря, у меня уже слипались глаза. Выходило, что в стишке шла речь об обычной шпаге с рукоятью из слоновой кости. И рукоять эта единственное отличие в оружии короля от оружия прочих вояк – Карл славился упрямством и душевной простотой, доходящей до абсурда. Как и мой учитель.

– То есть… мы всё это из-за… какой-то там шпаги, да?

– Марш наверх спать! – рявкнул на меня мистер Ренар, нежно поглаживая антикварный предмет кончиками пальцев. – Раньше чем к обеду и просыпаться не смей! Понял меня?

– Угу, сэр.

– Иди уже…

Проснулся я сам довольно поздно, ближе к часу дня. Меня никто не будил и не ждал с палкой на утреннюю тренировку. Спустившись вниз, я отметил, что плащ дворецкого не висит на своём крючке. В гостиной у камина меня ждал Лис в восточном домашнем халате, поздний завтрак, накрытый салфеткой, томился на небольшом столике.

– Доброго дня, сэр.

– И тебе, мальчик мой. Присаживайся, всё почти остыло, но нам ведь не привыкать, верно?

Я кивнул, довольно бодро принимаясь за холодное яйцо пашот с мягким сливочным сыром на ломтике поджаренного белого хлеба. Вторым блюдом была подкопчённая сёмга с зеленью, оливками и четвертинкой лимона. Чай, кстати, был ещё вполне себе тёплым. Наверное, потому что мой учитель заботливо поставил его на горячую каминную полку.

Всё было невероятно вкусно, в нашем доме готовят на уровне самых изысканных ресторанов. Так что я сам довольно быстро привык разбираться в еде, а редкие уроки кулинарии от старого дворецкого сослужили мне неплохую службу в будущем.

– А где Шарль?

– Исполняет мои указания. Найти похищенную книгу нам, конечно, удалось, – задумчиво протянул мистер Ренар. – Потраченные деньги мы ему вернём, три фунта не проблема. Британский музей хоть сейчас готов заплатить двадцать тысяч фунтов стерлингов за твою так называемую ржавую железяку.

Я чуть не подавился рыбой. У камина лежала та самая, ранее не оценённая мной старая шпага. Наверное, её стоило бы описать подробнее, но ничего нового я и сейчас не заметил. Клинок был изъеден ржавчиной. Никаких особых украшений, кроме пожелтевшей рукояти из слоновой кости. За что же такая цена?