Воздушный щит Страны Советов

«советские люди могут чувствовать себя спокойно и уверенно: современное вооружение Советской Армии вполне обеспечивает неприступность нашей страны. Конечно, неприступность — понятие довольно условное. Ведь нельзя забывать о том, что наши противники, а некоторые государства, не скрывая считают себя нашими противниками, не будут стоять на месте. Если эти государства сейчас не имеют такого количества ракет, как мы, да и ракеты у них менее совершенные, то они имеют возможность наверстать временное отставание, усовершенствовать свою ракетную технику и, может быть, рано или поздно сравняются с нами».

Заявление весьма смелое, особенно если учесть, что в 1960 году в СССР на боевое дежурство были поставлены лишь первые две (!) межконтинентальные ракеты Р-7А конструкции ОКБ С. П. Королёва (1907—1966), а кроме них на вооружении состояли всего 32 баллистические ракеты Р-5М с дальностью полёта 1200 км. Но об этом знал очень узкий круг военных и политических руководителей, поэтому до поры до времени ракетный блеф имел успех на международной арене.

Но к началу Карибского кризиса (октябрь 1962 г.) американцы и англичане получили от своего важнейшего агента, полковника Главного разведывательного управления Генерального штаба Советской Армии Олега Пеньковского (1919—1963), точные сведения о состоянии и перспективах развития ракетных войск СССР. Покровитель Пеньковского — командующий ракетными войсками и артиллерией маршал С. С. Варенцов (1901—1971) — не держал секретов от своего бывшего порученца. Эти данные позволили президенту Джону Кеннеди не поддаться на ядерный шантаж, в результате чего советские ракеты отправились с Кубы на историческую родину. Очередная попытка блефа на международной арене провалилась.

^{«Кузькина мать» для американцев. Муляжи межконтинентальных ракет очень эффектно смотрелись на Красной площади}

Между тем в США речь Хрущёва на сессии Верховного совета внимательно изучили и пришли к выводу, что

«14 января 1960 года Н. С. Хрущёв сформулировал основные положения новой военной доктрины. В её основе лежало утверждение о том, что баллистические ракеты должны занимать центральное место в военной стратегии и стать решающим фактором как в европейских войнах, так и в войне с участием сверхдержав.

С тех пор в СССР возобладало мнение, что война начнётся массированным внезапным ударом с применением ядерного оружия. Вновь сформированные ракетные войска стратегического назначения стали важнейшей частью советских вооружённых сил. Новая доктрина представляла собой значительный отход от существовавших ранее концепций, которые основное внимание уделяли операциям сухопутных войск и взаимодействию родов войск».

Конечно, процесс совершенствования боевой авиационной техники по инерции продолжался, на вооружение принимали новые типы самолётов. Но им в стратегических планах советских военачальников отводилось второстепенное место, и лишь в том случае, если они несли на борту ракетное оружие, желательно с ядерной начинкой. Не случайно в этот период истребители окончательно лишились пушечного вооружения, а в дальней авиации чуть ли не ежегодно появлялись всё новые типы крылатых ракет большой дальности с ядерными боеголовками.

Авиационные конструкторы и генералы, естественно, глухо роптали. Привитая ещё Сталиным покорность не позволяла им высказывать своё мнение открыто, но фигу в кармане они уже научились показывать.

Любимец Сталина, попавший при Хрущёве в опалу, авиаконструктор Александр Яковлев в своей книге «Цель жизни» убеждал: