Воздушный замок

Солдату от этого сделалось смешно.

— Тоже мне фифы! — хохотнул он. — Можете глядеть на меня как хотите, дамочки. Только тем временем подумайте, соглашался ли я помочь вам спастись. Я пока что не соглашался. А с чего, собственно? Лично мне Дальциэль ничего плохого не сделал.

— Это потому, — ответила старенькая принцесса Верхне-Норландская, — что он вас, милейший, пока не обнаружил. Хотите подождать и поглядеть, что будет, когда это случится?

— Рискну, — парировал солдат. — Хотя я мог бы попытаться вам помочь — и, сдается мне, без меня вы далеко не уедете, — но лишь в том случае, если одна из вас поможет мне оправдать издержки.

Цветок-в-Ночи, которая было приподнялась на коленях, готовая встать, с восхитительной надменностью произнесла:

— Что ты понимаешь под оправданием издержек, о ничтожный наемник? У всех нас есть отцы — люди весьма богатые. Если ты вернешь нас домой, награды на тебя так и посыплются. Быть может, тебе угодно заручиться обещанием определенной суммы с каждой из нас? Это можно устроить.

— Отказываться не буду, — кивнул солдат, — но я имел в виду отнюдь не это, красавица моя. Когда я шел на это дело, мне пообещали, что я получу принцессу. Вот я и хочу принцессу в жены. Одна из вас должна удовлетворить мои запросы. А если вы не можете или не хотите, так я выхожу из игры и вообще иду мириться с Дальциэлем. Вдруг он меня наймет вас стеречь?

Эти слова были встречены мертвой тишиной, еще более леденящей, чем раньше, но тут Цветок-в-Ночи взяла себя в руки и встала.

— Дорогие подруги, — сказала она, — всем нам нужна помощь этого человека, пусть даже ради его бессовестной и низкой хитрости. И мы вовсе не желаем, чтобы подобное грязное животное было поставлено над нами и следило за нами. Поэтому я голосую за то, чтобы дать ему возможность выбрать себе в жены одну из нас. Кто против?

Было ясно, что против все остальные принцессы, и еще как против. На солдата снова обратились леденящие взоры, на что он с ухмылкой заявил:

— Если я пойду к Дальциэлю и предложу ему вас стеречь, так уж будьте покойны, ни одна отсюда не выйдет. Я готов к любым фокусам. Разве нет? — обернулся он к Абдулле.

— Это так, о коварнейший из капралов, — подтвердил Абдулла.

Крошечная принцесса что-то тихонько прошептала.

— Она говорит, что уже замужем, — четырнадцать детей, знаете ли, — пояснила старенькая принцесса, которая, видимо, сумела разобрать этот шепот.

— Тогда, пожалуйста, поднимите руки все, кто не замужем, — велела Цветок-в-Ночи и весьма решительно подняла руку.

Две трети прочих принцесс тоже подняли руки — несмело и неохотно. Солдат медленно повернул голову, оглядывая их, и выражение его лица напомнило Абдулле Софи, когда она в бытность свою Полуночью собиралась полакомиться лососиной со сливками. Сердце у Абдуллы замерло, когда голубые глаза солдата переходили от принцессы к принцессе. Не было никаких сомнений в том, что он выберет Цветок-в-Ночи. Ее красота сверкала, словно лилия в лунном свете.

— Вот вы, — сказал наконец солдат и ткнул пальцем. К невероятному облегчению и столь же невероятному изумлению Абдуллы, палец указывал на принцессу Беатрис.

Принцесса Беатрис изумилась не меньше.

— Я? — переспросила она.

— Да, вы, — подтвердил солдат. — Всегда хотел себе такую славную принцессу с властным и твердым характером. А поскольку вы тоже дальнийка, чего ж еще желать?

Лицо принцессы Беатрис залилось яркой свекольной краской. Ее наружности это не улучшило.

— Но… но… — залепетала она, однако сумела совладать со своими чувствами. — Мой добрый солдат, я должна предупредить вас, что предназначена в жены Джастину, ингарийскому принцу.

— Тогда скажите ему, что уже помолвлены, только и всего, — отмахнулся солдат. — Это же всего-навсего политический союз, так? По-моему, вы будете только рады из него выпутаться.

— Но я… — начала принцесса Беатрис, К удивлению Абдуллы, в глазах у нее блеснули слезы. — Не может быть, чтобы вы серьезно! — выдавила она наконец. — Я же совсем некрасивая, и вообще…

— А меня это устраивает, — заявил солдат. — Целиком и полностью. Что бы я делал с хорошенькой принцессочкой-модницей? Я же вижу, что, в какую бы заварушку я ни сунулся, вы меня поддержите, да и штопать носки, ручаюсь, умеете.

— А вот как хотите, а умею, — кивнула принцесса Беатрис. — И сапоги тачать. Так вы серьезно?

— Да, — твердо ответил солдат.

Они стояли лицом к лицу, и было ясно, что оба настроены более чем серьезно. И все остальные принцессы словно бы позабыли о своей ледяной царственности. Все вытянули шеи и наблюдали за происходящим с нежной одобрительной улыбкой. Такая же улыбка была на лице и у Цветка-в-Ночи, когда она сказала:

— Что ж, если никто не возражает, позвольте продолжить обсуждение…

— Я… я возражаю, — подал голос Джамал. — Я.

Все принцессы застонали. Лицо у Джамала покраснело почти так же, как у принцессы Беатрис, и единственный глаз зажмурился, — однако пример солдата придал ему дерзости.