Вожак кочевников. На службе его светлости (сборник)

Или… некие люди, выдающие себя за магов. Все это было ново и непонятно. Я протянул секретарю Дитриху депешу, а сам начал перечитывать ее у него из-за плеча. Чиновник, писавший ее, был хорошо образован, но текст все равно был путаный. Видимо, описываемые им события были ему непонятны, и он не знал, как яснее их изложить. Говоря коротко, чиновник писал о следующем. В трактирах, расположенных в округе, уже неделю появляются некие личности. Их происхождение и род занятий неизвестны. Они вступают в разговоры с крестьянами и охотниками. Речи ведутся о магии, о чудесных и неестественных вещах. Поговаривают, что кто-то из указанных личностей даже творил заклинания прилюдно. Все эти факты, по мнению чиновника, сами по себе не так страшны. И он не стал бы писать об этом, если бы… не реакция местного населения.

Крестьяне после общения с неизвестными начали вести себя странно. Они стали отлынивать от работы, часто собирались вместе и втихомолку обсуждали увиденное. Даже со своими семьями они начали проводить совсем мало времени, снова и снова отправляясь в места, где появляются неизвестные.

В конце депеши стояла приписка:

«Досточтимые господа, читающие это письмо!

Возможно, мои доводы неубедительны, а мое беспокойство преувеличено. Прошу простить, если я отнимаю своим письмом ваше драгоценное время. Но ситуация в близлежащих землях вызывает тревогу.

И мне неизвестно, какие действия следует предпринять.

Прошу обратить внимание на указанные мной обстоятельства».

Прочитав депешу, секретарь опять повернулся ко мне:

– Вы что-нибудь понимаете, Иоганн?

– Честно говоря, нет, – ответил я, – мне трудно судить. Но, по-моему, человек, приславший это, действительно имеет причины для беспокойства.

– Мне тоже так кажется, – Дитрих еще раз перечитал депешу. – Бред. Полный бред, ничего не понятно. Я не знаю, что с этим делать. Но… что-то надо… – он вопросительно посмотрел в мою сторону. – Хорошо. Покажу его светлости, может, разберемся. А вы, Иоганн, возвращайтесь к своим делам.

Я вышел из кабинета Дитриха. Еще на некоторое время я забыл о депеше, но некое чувство беспокойства осталось.

Маги. Как будто без них проблем было мало. Если то, что писал чиновник, правда, то с этим нужно разобраться.

* * *

Замок Вульфгардов менялся на глазах. Обычно спокойное и неторопливое течение событий стало живым и стремительным, как горный ручеек. Раньше было жутковато ходить по пустым комнатам, встречая кого-нибудь раз в полчаса. Теперь же повсюду сновали чиновники всех возможных рангов, солдаты, офицеры, придворные. Оно и понятно: для всех жителей баронских земель наступал особый день. Скоро должен был прибыть посланник от императора с проверкой. Такого события не могли вспомнить даже самые древние старожилы.

Очень долгое время императора не заботило то, что происходит в землях баронов. Они служили своеобразным заграждением, пролегая между империей и бескрайними степями, уходящими далеко-далеко на восток. Оттуда всегда ждали какой-нибудь опасности, а так первый удар получали баронские земли, империя же имела время подготовиться к отражению атаки. Бароны, конечно, подчинялись его императорскому величеству, однако их земли за сотни лет по-прежнему оставались отчасти самостоятельными. Но и дела до них в империи почти никому не было. Земли баронов были предоставлены сами себе, и проблемы свои их властители должны были решать сами. От этого между соседями его светлости постоянно шли раздоры, споры, сражения. Но недавно император пожелал ввести новые правила. Он соблаговолил обратить свой царственный взор на окраины, сделать из них полноправную и сильную часть империи. И было решено направить посланника в самый удаленный уголок, то есть в наши края. Насколько я знал, вести о нововведениях барона Вульфгарда уже достигли столицы, и, вероятно, это показалось императору и его приближенным интересным. В самом отдаленном краю только-только занявший свой пост руководитель резво приступил к обновлениям и просветительству. Это должно было быть занятно. Осматривая владения всех баронов, посланник императора должен был обратить особое внимание на перемены, происходящие в местах, где они, в общем-то, не ожидались. Раз уж правитель империи решился превратить окраины в полноправную часть своего государства, то от нового барона, желающего улучшить уклад жизни своих подданных, можно было ожидать интересных и важных идей. Посланник должен был проинспектировать продвижение всех дел и, в случае его удовлетворительной оценки, барону Вульфгарду светило пополнение казны, право на проведение новых реформ и еще много-много всяких благ и привилегий.