Вожатый…

Действительно с Максимкой все было нормально, его даже не стали отправлять ни в больницу, ни домой, просто попросили за ним теперь постоянно присматривать.

Да нам попало, как орал наш Георгий Ватанович, нависая надо мной как скала, я думал что, оглохну.

– Как это случилось? – задал он свой сакраментальный вопрос, после того как закончил орать.

– Ну, я толком не знаю, меня там не было. Ребята рассказывают, что они играли, и он упал, запнувшись о шишку.

В лагере действительно было много шишек и сосновых и еловых, они лежали буквально везде.

– Объявляю приказ по лагерю, – это Георгий Вотанович, уже обращался не ко мне, а к своему секретарю – Ирине, похожей на маленького принца. – Срочный сбор шишек.

За мешок собранных шишек, по распоряжению директора, сборщикам полагалась целая маленькая шоколадка «Аленка».

За два дня набралось порядка девяносто девяти мешков шишек… Были ободраны все сосны и ели на территории лагеря, и вблизи забора на волю. Какие у нас оказались заботливые галчата. С каким упоением они рассказывали как худосочный и большеголовый Максимка, личность 12 лет, запнулся об эту самую – проклятую шишку. Благодаря этой их непосредственной убедительности, я так спокойно держался на допросе в кунгурской милиции, после звонка секретаря директора – Ирины родителям Максимки, те, почему то решили, что без милиции тут не обойтись. И только под конец этой смены я узнал, как они дружно – всем отрядом, запугивали Максимку, чтобы он не сказал правды… и чтобы нам: Алесе, мне, Надюшке, за эту правду не попало по самое – «не хочу». Правда заключалась в том, что Максимка не единожды был пойман за кражей сигарет и карманных денег у своих сотоварищей, за что в отряде стал именоваться просто – крысой. Вот наши ребятки, и решили провести с ним профилактическую беседу, и конечно перегнули палку. Дело было так: они его окружили, кто – то дал под дых, Максимка вырвался и побежал от своих мучителей, когда запнулся на шишке и сломал правую руку.

Намного позже, когда я уже доставлял детей домой, ко мне подбежали взволнованные родители этой редиски – Максимки (как он вообще оказался в нашем отряде – имея папу и маму?..) и возмущенно стали требовать повторного вызова милиции. Потому что, оказывается, их сыну преднамеренно сломали руку в лагере – дети – хулиганы, при потворстве вожатого и воспитателей. Галчата, услышав сии речи, тут же начали галдеть: что это – неправда, Максимка – сам виноват. Самое интересное, что в толпе встречающих нас родителей и родственников, оказалась учительница этого самого Максимки, непедагогично подтвердившая, что да: «Максимка настоящая сволочь, и стащил однажды у ней кошелек с зарплатой, но это было не доказать!».

Сконфуженные родители Максимки под давлением столь шумной общественности решили ретироваться. На том сия история и закончилась.

*

Гуси – они всегда ходили вдвоем – парой, один – белый, другой темноволосый – инструктора по сплавам на катамаранах – Олег и Денис.

Говорят, что там – за лагерным забором, они – профессиональные спортсмены, имеющие особые регалии и прошедшие сотню рек высшей категории. А здесь они – местные мачо, большая часть девочек «Ирени» от 12 и до 77 вздыхали, глядя на их поджарые, подкаченные фигуры и белозубые улыбки.

Да, я им немного завидовал, или просто – недоумевал, откуда такая популярность? Что в них такого?

Отчасти конечно это – их флер – героев без страха и совести, отважных инструкторов, ведущих за собой отряды неумех – по руслу быстрых рек.

Конечно, это – их истории, все как на подбор о подвигах, покорении деревенских красоток, жестоких кровавых драках с местными негодяями. Еще они говорили, что дома у каждого из них есть мопед, богатые папа и мама, джип, и совсем скоро, они будут решать большие дела.

Возможно, я бы не стал о них тебе рассказывать, если бы однажды Надюшка не отозвала меня в сторонку, и как опытный заговорщик, не начала вещать громким шепотом:

– Кирюха, этой ночью Лера не ночевала, выбралась в окно около двух часов ночи и вернулась под утро. Мне это мальчишки рассказали.

– А сколько этой Лере?

– Двенадцать…

– Ну, ты мудришь, подожди, это та …?

– Ага, у ней титьки втрое больше моих, – фыркнув, праведно возмутилась Надюшка.

– И?

– Ребята сказали, что она влюбилась в Дениса.

– Из тех самых?

– Ага…

– Ну и фиг с ним, главное смотри, чтобы больше не бегала, и я пригляжу.

– А если она залетела…?

– Ну что ты? – Я обнял Надюшу за узкие мальчишечьи плечи, – через месяц, и даже два, этого точно, еще не будет видно! Пусть родные ее дома перевоспитывают, если успеют.

– Ага, – вздохнула Надюша. Но, кажется, эта вполне здравая мысль ее совсем не успокоила.

Я тогда отправился к этому самому Денису – темному гусю, чтобы поговорить о педофилии, и совращении малолетних. Но, так его не нашел. Он отбыл в неизвестном направлении, говорят в какую – то соседнюю деревню, где у него были дела вместе с белым гусем – Олегом.

*

А пока у нас впереди было еще много хорошего и плохого, все то, что годы спустя я буду вспоминать, как – одно из лучших моих приключений…