Вождь чернокожих. Black Alert (СИ)

Сзади платье, плотно облегая её круглые ягодицы, словно приглашало мужскую руку с силой хлопнуть по ним и почувствовать волнительную упругость этих оттопыренных «булок». Щадя чувства Фимы, который однозначно запал на прелести девушки, никто из них не шевельнулся, чтобы отвесить смачного шлепка по ягодицам девушки.

Девушка была мила и имела длинные рыжеватые волосы, завёрнутые в сложную прическу. На её округлом лице выгодно выделялся маленький аккуратный носик. Пухлые губы бантиком и пронзительные карие глаза, в которых плескался свет тщательно скрываемого ума, дополняли общую картину «милоты».

Фима познакомился с ней в этом банке, когда она работала обычным кассиром, или операционистом, как сейчас бы сказали, ну и, собственно, «запал» на неё, а потом и назначил своим секретарём.

Как ни странно, Эльза Розенберг оказалась хорошим помощником. О других её достоинствах Фима предпочитал не распространяться, но, судя по его довольному виду и той энергии, которую он излучал, они, несомненно, были.

— Эльза Генриховна, принесите, пожалуйста, мокрую тряпку и стакан несладкого чая.

— А мистерам?

— А мистерам, — продолжил за двоих Шнеерзон, — пожалуйста, по бокалу пива.

— Пива нет, — ответила девушка и улыбнулась, умудрившись в этой, как казалось, милой улыбке, выразить всё своё негативное отношение к подобным продуктам и подобным просьбам.

— Гм, а что есть выпить, в смысле, попить, — поправился Шнеерзон.

— Я могу предложить уважаемым господам кофе, чай, горячий шоколад, воду обычную, воду холодную, воду горячую и очень горячую. Что будете? — и она опять мило улыбнулась, а для верности, ещё и захлопала своими длинными ресницами.

«Издевается», — подумал Шнеерзон.

«Умна», — подумал Леон, — «не стоит с ней ссориться».

— Тогда нам… Ты Леон, что будешь?

— Горячий шоколад. Вот… Две кружки с горячим шоколадом и бутылку сельтерской, — всё-таки Шнеерзон не мог остаться в долгу и назвал то, чего у девушки, вроде как, не было.

— Хорошо, — коротко бросила она и вышла, как выплыла, без всякого пошлого покачивания крутыми бёдрами, подрагивая тем, что оттопыривалось у неё сзади.

Через десять минут она внесла то, о чём её просили, в том числе и сельтерскую воду, и молча вышла, бросив долгий, обещающий райские муки, чисто женский взгляд. Фима поперхнулся и пробормотал про себя.

— Надо её начальником отдела назначить, а то…

Что, а то?… Ни Леон, ни Леонид не смогли разобрать, хоть и прислушивались к Фиме. Их эта ситуация забавляла, но влезать они не спешили. Пусть сам разбирается со своей пассией, или женится…, или бежит от неё…

Фима воспользовался тряпкой и, аккуратно вытерев доску, стал вычерчивать на ней финансовые схемы и алгоритмы работы по выдавливанию денег из банка и приведения его к банкротству.

Схема была разделена на три составляющие. Первая, это создание отрицательного имиджа, который провоцировался разговорами о финансовой несостоятельности банка, распространяемыми среди простых людей, а также, заинтересованных лиц.

Эту часть взял на себя Леон Сракан. Он лучше всех мог сеять панику, да к тому же, имел неоднозначные связи и авторитет среди местных уголовников, ему и карты в руки.

Вторая часть состояла из производства поддельных векселей, ее исполнение должен взять на себя Шнеерзон. Векселей планировалось делать немного и на небольшие суммы, чтобы не привлечь к себе внимание. Главное, это успеть их предъявить, не в самом начале активного снятия депозитов и, ни в коем случае, не в конце, чтобы не пролететь. Золотая середина, она и в Африке золотая середина.

Сомнений в том, что Шнеерзон сможет подделать векселя и банковские чеки, не было ни у кого, в том числе, и у самого Шнеерзона. У него работала небольшая типография, услугами которой он и собирался воспользоваться.

Третья часть, самая главная и самая основная, состояла в том, чтобы манипулируя первыми двумя составляющими плана, добиться нужного эффекта. И одним из этих факторов был дополнительный кредит, который собирался взять в Бостоне глава компании «Верфь Фор-Ривер» Томас Уотсон, для расширения своего производства и принятия заказов от правительства САСШ на строительство военных кораблей. Договорённость об этом с ним уже была.

Накануне финансовой интервенции, Томас Уотсон взял нужный ему крупный кредит. Это и стало отправной точкой отсчёта операции, запланированной Фимой. Об этом кредите знало довольно много людей, поэтому, несмотря на то, что Уотсон имел ещё непогашенный долг и в «Первом Африканском», это впрямую не указывало на заговорщиков, что им и требовалось.

Получив отмашку, Леон стал распространять панические слухи в доках и порту, а также, в самом городе и на его заводах. Мало-помалу, паника стала нарастать. Начав передаваться на бытовом уровне, слухи, постепенно, перекинулись с улиц в помещения и кабинеты состоятельной части граждан Бостона. И это уже стало серьёзно.

У простых рабочих на хранении в банке ничего не было, а если и было, то два десятка долларов, не игравших никакой роли в той игре, которую затеял Фима. Здесь счёт шёл на сотни тысяч долларов.