– Папа, сначала выгода, месть потом, отбери все его деньги и лишь тогда убей, – заявил наследник и добавил тихо, себе под нос: – Мой брат все равно был никчемным идиотом, не стоящим и копейки.
– К оркам можно отправить Гертруду, – добавила баронесса, – эта доносчица просто мастер притворства. Она выдала нам больше сотни вольнодумцев, и каждый ей верил почти до самой виселицы, а большинство даже под пытками не выдали ее. – Баронесса захохотала, ее муж и сын тоже заулыбались, но както криво.
– Пожалуй, в помощь Гертруде можно нанять пару воровок ночной гильдии, втроем они будут убедительнее, – внес барон небольшие коррективы. – А в целом ваш план мне нравится, так и сделаем.
Выходя из тронной залы, Сильват размышлял о своей жене. Он хорошо знал, что она всегда руководствовалась расчетом, а не чувствами, но пытаться получить выгоду с убийцы своего сына, а уж потом думать об отмщении – это, знаете ли… Барон зябко передернул плечами.
Я осматривал северную стену кратера, когда в отдалении послышался тяжелый топот. Сопя, пыхтя и отдуваясь, ко мне бегом несся Гиг. Что же могло заставить неторопливого тролля передвигаться с такой скоростью? Я бросился навстречу.
– Торн, пришли три человекасамки, – пропыхтел гигант, отдуваясь, – говорили с Саэной, я сам видел, а потом они ушли, и эльфа с ними. А от тех самок так враньем воняет, аж в носу чешется.
– Спасибо, Гиг.
Я вскочил на Черныша и поскакал к воротам, терзаясь нехорошими подозрениями. К стене я подлетел одновременно с обеспокоенным Хортом, того о подозрительных людях предупредили наши крестьяне. Снаружи рассматривал следы Снупи.
– За палисадом их ждали пять конных и еще четыре лошади, – сообщил разведчик. – Это ловушка. Эльфийка сопротивлялась, ее скрутили и увезли.
– Хорт, бери пятьдесят воинов – и следом за мной, – отдал я распоряжение, – а я попробую их догнать и задержать.
Черныш несется по тропе, орочьи глаза хорошо различают следы похитителей. В груди теснится дикое бешенство, вырываясь хриплым горячим дыханием, хочется рычать и щериться, мне бы только их настичь! Хорошо, что я в латах и меч при мне.
Я вылетаю на небольшую полянку, там три десятка людей, большинство – латники, и связанная Саэна, как куль, брошена на землю у корней клена. Меч со свистом вылетает из ножен, багровый туман застилает глаза, я даже не знал, что способен на такую ярость. На полном скаку начинаю рубить людей, они искромсанными ошметками валятся на траву. Солдатам не остановить берсерка. Похоже, это понимают и люди, в глазах у них растерянность, воины пятятся. Слева вскидывает посох высохший старик с жидкой бороденкой в бежевой мантии и чтото бормочет. Из посоха вылетает молния и бьет в мои латы, доспех выдерживает. Я поворачиваю коня к магу, тот снова вскидывает руки, неестественная, свинцовая усталость сковывает мышцы, движения замедляются. На меня накидывают сеть, я протыкаю метнувшего ее воина насквозь, но еще две сети опутывают меня. Со всех сторон налетают враги, меня опрокидывают, скручивают руки. Надо мной нависает торжествующая рожа в шлеме с плюмажем, похоже, это капитан.
– Ну что, волчара, попался, с живого шкуру спустим, – шипит он мне прямо в лицо.
Ошибочка, дружок, кто же подставляет свою харю под клыки орка, какой ты после этого капитан? Правильно, мертвый. Бросок – и мои челюсти смыкаются на офицерском горле, резкое движение в сторону – я вырываю человеку кадык. Хрипло булькая и орошая все вокруг кровью, капитан откидывается навзничь. В грудь мне упираются копья, но в глазах воинов страх.
Ко мне подлетает жирная туша барона Сильвата и, остановившись на безопасном расстоянии, начинает орать, потрясая пухлыми кулачками и топая ножками.
– Двенадцать гвардейцев, двенадцать лучших воиновтелохранителей! В обучение каждого я вложил столько золота, сколько ты не видел за всю свою паршивую жизнь. Да я не знаю, что сделаю с тобой за это, зеленомордый гад.
Барон клянет меня минут пять, ни разу не повторяясь, затем немного остывает. В живых осталось около дюжины гвардейцев Сильвата, лысый бородатый старик в балахоне волшебника и три лазутчицы в крестьянских платьях. Ко мне подходит маг, злорадно скаля кривенькие грязные зубки изпод своего капюшона.
– Искусство выше грубой силы, – надтреснутым фальцетом дребезжит старикашка, – магия всегда побеждает. Правда, я зря истратил свиток с молнией на тебя, но кто ж мог представить орка в доспехах с защитой от молнии?! Зато заклинания усталости, слабости и замедления сработали как нельзя лучше. Надо же, ты защищен от дорогих заклинаний второго уровня, а слабенькие первоуровневые проходят свободно. А ведь от них достаточно дешевенького амулета, хи, хи, хи! А вот такой амулет полностью обороняет от ослаблений и ментальных атак.
Маг демонстрирует кольцо на большом пальце правой руки. Его отодвигает в сторону рука Сильвата.