Вождь Диких земель

А ведь острие меча при уколе поражает значительно меньшую поверхность, а значит, пробивная способность выше, вспомнил я и сделал стремительный колющий выпад в бормочущее заклинание лицо. Полыхнувший фиолетовым пламенем клинок прошел сквозь радужную стену и снова остановился в каком-то сантиметре от носа черного жреца. Тело эмиссара темной церкви не пострадало, но инстинктивно он отшатнулся назад, за ним мелькнула какая-то тень. Это оказался находчивый шустрик Снупи, ловко подвернувшийся под ноги миссионера сзади. Защита того не включилась, наверное, потому, что у разведчика вообще не было оружия. Но сейчас узкие плечи крошечного гоблина, ударившие под коленки сектанта, были ценнее тысячи клинков. С невразумительным возгласом черный взмахнул руками и опрокинулся навзничь, подняв тучу пыли.

Но сдаваться он не собирался, левой рукой он сорвал с шеи какой-то амулет в виде оскаленной рогатой рожи, сразу окутавшийся багровым свечением, а пальцы правой сложились в сложную фигуру. Земля тяжело содрогнулась, вокруг сектанта возникла легкая дымка, быстро сгустившаяся в какую-то черную дрянь, вроде дыма от горящих автомобильных покрышек. Дубина Гига с жутким гулом прорезала воздух, обрушившись на кажущуюся такой мелкой по сравнению с троллем фигурку, и безвредно отлетела от защиты жреца.

Во мне снова проснулся орк, с яростным звериным рыком я взвился в прыжке и налетел на сектанта сверху, сжимая меч двумя руками обратным хватом, как кинжал. Когда-то таким же способом в шелковой палатке посреди стоянки войска Сильвата я безуспешно пытался убить мага Андреаса, защищенного амулетом отбрасывания.

Со стороны я, наверно, выглядел смешно, вися на мече, застрявшем в воздухе над фигурой миссионера. Клинок остановился, не в силах войти глубже. Сотрясение земли стало явственным, переходя в тяжелый гул, черные флюиды вокруг сектанта уплотнялись, грохот все нарастал, в нем звучали раскаты отдаленного издевательского хохота.

Что-то надсадно выкрикивал Мезлен, дернулась вперед Саэна, мечи моих орков бессильно отлетали от защитного купола, я интуитивно чувствовал, что враг почти закончил работу. Самообладание жреца было поразительным, не прекращая сложные манипуляции, он злорадно скалился, полностью уверенный в своем превосходстве и неуязвимости.

— Гиг, дави мне на плечи! — заорал я, покрепче вцепляясь в рукоять меча и упирая его навершием себе в грудь.

— Как давить, лорд? — надо мной нависла широкоплечая фигура тролля.

— Вниз дави, вниз, осторожно, но сильно, — судорожно выдохнул я. Очень хотелось обругать непонятливого тролля последними словами.

До гиганта наконец дошло. Лапы тролля опустились на мои наплечники и поднажали, лезвие лунного клинка стало пружинисто сгибаться, рукоять едва не вывернулась из ладоней. Но все же меч стронулся и медленно пошел вниз, достигнув тела черного священника. Тот дико завизжал, брызгая вспенившейся слюной.

В Древнем Китае существовал жуткий вид казни, когда приговоренного привязывали над живым побегом бамбука. За сутки растение давало прирост сантиметров тридцать, пробивая тело преступника насквозь. Нечто подобное происходило сейчас: меч, медленно, но неотвратимо продираясь сквозь защиту, входил в тело корчащегося сектанта. О заклинаниях тот забыл напрочь, темная дымка вокруг него исчезла, грохот стих, амулет перестал светиться, выпал из скрюченных пальцев и откатился в сторону, черный весь сосредоточился на входящем в его грудь мече и своем ужасе. Достав до крови мерзавца, меч зачерпнул силы и стал продвигаться быстрее. Процесс на секунду приостановился, когда лезвие наткнулось на ребро, но не уперлось, а соскользнуло, продолжая углубляться. Перед моими глазами были безумно распахнутые глаза сектанта, черный провал раззявленного рта, источающий порозовевшую пену, я слышал визг, превращающийся в хрип.

Внезапно по телу черного прошла судорога, и оно как-то сразу обмякло, глаза застыли и опустели, голова упала набок, челюсть отвалилась, сектант перестал хрипеть. Тролль, чувствующий смерть, как дикий зверь, на уровне инстинктов, сразу прекратил прессинг и отступил.

— Всем отойти назад! — ударил по ушам резкий голос Мезлена.

Понимая, что зря некромант так орать не будет, мы отскочили, и очень вовремя. Из раны на груди сектанта снова заструились завитки черной дымки, подобно атакующим змеям, метнулись вокруг, но мы стояли за гранью их досягаемости, тогда они ринулись на торчащий из трупа меч, обвивая его и скользя по лезвию к рукояти. Но сила лунного клинка втягивала эти эманации, превращая в магическую энергию и тут же поглощая ее. Ни одна из истончавшихся по мере подъема струек черного тумана так и не дошла до гарды, зато алмаз лунного клинка рос прямо на глазах.

— Что это? — задал кто-то вопрос потрясенным голосом.