Вождь Диких земель

Понятно, что здесь затевается, сейчас меня на глазах у всего высшего света королевства будут под музыку поливать помоями. Начавшийся концерт быстро подтвердил сей прогноз, в трех первых куплетах бесконечной занудной баллады упоминались доблести означенного барона, а дальше шло описание коварства, трусости и гнусности орков, а также выражалась вера в конечную победу его милости как над орками вообще, так и над всей тьмой в частности:

Бесконечные орды рубил он мечом,
Орков, огров с поганою нечистью,
Очищая священным и светлым огнем
Земли Таннии для человечества.

Таким куплетом менестрель завершил свое выступление. Слушая весь этот шовинистический бред, я чуть не закипел, но в таких соревнованиях всегда выигрывает наиболее хладнокровный, а моя задача не только прилюдно унизить барона, но и сделать так, чтобы он умолял короля нарушить запрет на поединки. Сильват довольно хмыкнул и швырнул в сторону менестреля золотой. Ах ты тварь! Ну ладно, сейчас я познакомлю тебя с творчеством Сергея Трофимова.

Во время выступления король с интересом вглядывался в мое непроницаемое лицо, выискивая признаки раздражения, и теперь в его глазах появилась толика уважения ко мне.

— Ну что ж, теперь мнение другой стороны. — Монарх взмахом руки предоставил мне слово.

— Достопочтенные господа, я действительно хотел побеседовать о нравах и обычаях орков, но подобная исполненная баллада не может оставить меня равнодушным. Если ваше величество позволит, я хотел бы сначала также исполнить небольшое произведение о моем оппоненте, вот только есть препятствие — музыкального инструмента на данный момент у меня нет.

— Музыкальное произведение? Замечательно. Ради такого случая вам найдут инструмент, вам подойдет лютня? — Король дал знак менестрелю передать мне некое подобие гитары.

— Благодарю, вполне. — Я отвесил королю легкий поклон. — Представляемая на ваш суд песня исполняется о бароне Сильвате и всем его роде.

Я взял пару аккордов, приспосабливаясь к инструменту, и выдал несколько куплетов из песни о коллегах барона из моего родного мира, немного переделав слова под местные реалии:

Тушите свет — поперло быдло кверху…

Публика, ожидавшая произведение, аналогичное исполненному менестрелем, но только на оркский лад, потрясенно затихла.

И в тот же час из общего болота
Поперли, скинув лапти, господа…[1]

Шокированный зал безмолвствовал, ряшка барона наливалась дурной кровью, за ближним столом громким шепотом обсуждали новость, что, оказывается, плебейское происхождение барона получило известность даже у орков.

Барон вскочил, вцепившись в рукоятку меча побелевшими пальцами, но тесная зала и обилие гостей не дали ему возможности даже полностью вылезти из-за стола.

Полагаю, такой бури эмоций не видела даже украинская Рада на своих веселых заседаниях. Исходящего на удобрения барона с трудом держали четыре королевских стражника, рядом еще двое выкручивали меч из лапки его сына. Кое-кто из его соседей по столу сверлил меня ненавидящим взглядом, но на лицах большинства присутствующих преобладала растерянность. Для дворян он был, как говаривал Уинстон Черчилль, конечно, «мерзавец, но мерзавец свой», а своего вроде как надо защищать. Но с другой стороны, невероятная спесь гонористого барона сделала его крайне непопулярной личностью, да и для дворян Нории он был прежде всего представителем государства-конкурента. Молчание нарушил король.

— Столь дерзновенную балладу я слышу впервые, — медленно протянул он.

В это время обретший наконец голос барон активно включился в беседу. Он поливал меня площадной бранью, перемежая ее прогнозами уменьшения срока моей жизни и способами ее завершения. Попутно досталось и королю за приглашение таких гостей и оскорбление его чести, которую монарх дружественного государства, по мнению Сильвата, должен был всячески защищать. Когда же он дошел до исследования моей предполагаемой родословной, я вновь взял слово:

— Ваше величество, я объявляю барона Сильвата лжецом, трусом и бесчестным убийцей беззащитных.

— Это серьезные обвинения. — Во взгляде короля, после наезда на него барона, плескалось раздражение.

— Я могу доказать свои слова. Итак, сэр Сильват сказал, что его сына убил тролль, этакая героическая гибель от рук страшного врага. Но скажите, я похож на тролля?

— Вы утверждаете, что виконт Сильват пал от вашей руки? — Бровь короля приподнялась.

— Да, причем именно от руки, я убил его голыми руками, хотя виконт и был вооружен мечом.

— Ты врешь! — заревел барон. — Мой сын погиб, вступив в страшный бой с троллем, и чудовище смогло сразить его только тогда, когда о каменную шкуру тролля было сломано все рыцарское оружие, вплоть до кинжала.