Вождь Диких земель

— Вва-аша мил-лость, — трясущимися губами выдавил мажордом, — у нас такое большое горе.

— Да что здесь произошло? — начал терять терпение барон.

— Погибли ваша жена и сын, такое горе, — заскулил слуга.

— Как?! — Сильват чуть не сел мимо трона. — Что ты мелешь, пес! Капитана стражи сюда, немедленно.

— К-капитан исчез в день трагедии, его никто не видел.

— Трусливый мерзавец, стража, разыскать его и приволочь ко мне на цепи. А ты рассказывай, как это случилось.

Путаные слова мажордома постепенно складывались в ясную картину. Спустя два дня после попытки захвата вождя орков во дворец пришли нанятые бароном лазутчицы ночной гильдии. Баронесса с сыном приняли их в этом самом зале. Лазутчицы рассказали о полном успехе операции. Мол, Сильват сейчас разбирается с зерном и ценностями орков, а вождь и его подруга доставлены сюда и помещены в старую заброшенную тюрьму. Почему не в новую? О, так новая — для людей, а орков надо содержать в скотских условиях, так велел барон. Там есть пара еще крепких камер, а вот крыша течет, все загажено, для них в самый раз. Заинтересованные родные Сильвата отправились посмотреть на необычных пленников и пропали. Их тела обнаружили в развалинах старой тюрьмы, рядом валялись два телохранителя баронессы с перерезанными глотками.

Барон спустился в родовой склеп и остановился возле двух новых гробов.

— Снимите крышки, — велел он слугам.

— Господин барон, умоляем, не надо этого делать, — запричитал мажордом.

— Что еще? — прохрипел севшим голосом Сильват.

— Тела были обезглавлены, головы так и не нашли. — Трясущийся слуга пятился к двери.

До вечера барон оставался в склепе. Он не особенно любил жену, поскольку женился ради ее приданого, но вот потерять наследника — это страшный удар. Головы могли понадобиться только вождю орков, который, скорее всего, банально перекупил воровок ночной гильдии.

В своем кабинете Сильват написал несколько писем владыкам соседних графств и велел закладывать карету — он срочно отбывал ко двору короля.

— Неужели ты дал им противоядие и отпустил? — спросил Хорт, разглядывая головы жены и сына Сильвата.

— Не дал, а заставил выпить в моем присутствии, — ответил я, — мне совсем не нужно, чтобы они отнесли часть состава алхимикам и те узнали его секрет. А отпустить, конечно, отпустил, я всегда держу свое слово. Только они вряд ли проживут долго. Думаю, барон уже назначил за них кругленькую сумму, за которую их продадут свои же.

— А что делать с трофеями?

— Что и всегда, отнеси в Распадок отрубленных голов, там им самое место.

Глава 14 ХИРУРГИЯ ПО-ОРКСКИ

— Доктор, как прошла операция?

— Да ерунда, с наркозом скучно…

Анекдот

Саэна в очередной раз остро чувствовала, насколько прав был наставник лечебного дела, когда говорил, что доброе сердце целителя помогает больному, но мучает самого врача. В здравнице сегодня был только один пациент — здоровенный орк с зашкаливающей температурой и сильной болью в животе. Эльфийка подняла на Нерена наливающиеся слезами глаза, тот в отчаянии покачал головой. Спасения не было, эту болезнь они оба хорошо знали.

Прибежал Торн, выслушал диагноз, отобрал у Нерена топор милосердия, которым тот собирался оборвать страдания несчастного, обозвав коновалом. Саэне был вручен платок, с предложением выйти в коридор, выплакаться и высморкаться, а когда истерика пройдет, возвращаться. Сам Торн подсел к больному и начал давить на живот. Пациент ойкал, пучил глаза и спрашивал вождя, чем он так провинился, за что его мучают и почему не дали Нерену прикончить безнадежно больного. Торн сначала выругал его, обозвав малодушным слизняком, а потом сказал, что безнадежные тут только диагнозы «этих дуболомов», а в его долине все помирают только с его разрешения, а он такого страдальцу не давал.

— Но Торн, у него воспален кишечник, а это верная смерть, — захлюпала носом Саэна, — только заклинание пятого уровня может помочь, а у нас его нет.

— Он будет жутко мучиться месяца два, потом все равно помрет, — поддержал коллегу Нерен, — его лучше сейчас добить, отдай топор.

— У него банальный аппендицит, — фыркнул лорд, — воспален не весь кишечник, а только его небольшой участок, без которого он еще сто лет проживет. Все, что воспалено, отрежем, потом зашьем. Конечно, риск есть, но всяко меньший, чем от топора Нерена.

— Операция в брюшной полости всегда кончается воспалением и смертью, — вздохнула Саэна. — У нас искуснейшие лекари пробовали, но не удалось.

— Значит, я лучше всех твоих лекарей, — непререкаемым тоном заявил вождь, — а так как ты еще лучший лекарь, ты и будешь резать. Ты-ты, что смотришь круглыми глазами? Не падать в обморок! Нерен, будешь ассистировать, готовьтесь к операции, случай заурядный, но времени мало.