Вождь из сумерек

Толкнул жеребца пятками с такой силой, что всем послышался хруст лошадиных боков. Конь гигантским прыжком подлетел к навесу и снова взвился на дыбы.

— Войтик, замучаешь лошадку. — Попенял ему Стас. — Поменялся бы с ней местами. Все полегче бы было.

Войтик расплылся в самой обаятельной из своих улыбок, от которой у многих душа похолодела.

— Слав, этот прохвост затевает пакость. — Прошептал ему в ухо Зорень с подозрением глядя в сторону Войтика.

Как не тихо были произнесены эти слова, «прохвост» Войтик их услышал и улыбка на его лице стала еще обаятельней.

— Бой без оружия! — Проревел он. — Можно по одному, а можно кучей на одного… вождя Слава!

Наклонился с седла, заглянул в лицо чистыми, невинными глазами и доверительно прошептал так, что шепот эхом прокатился по всему полю.

— Вижу, заскучал без дела, командир. Разомнешься?

Стас зыркнул на него глазами.

— Знает, подлец, когда и чем угостить! — Расслышал Зорень. — Когда отвертеться нельзя. И аппетита нет. Ну, погоди же у меня, варначья твоя душа!

— Так я же от нее, родимой! От всей, можно сказать… Елы- Палы!

Поймал на себе насмешливый взгляд Горденя, сочувствующий Зореня.

— Ты, Слав, только без членовредительства. Не покалечь ребятишек.

Встретил смеющийся взгляд Серда.

— Вот, Серд, выучил на свою голову. Раньше тебя конскими подковами кормил, а теперь меня ими потчует. — Скорбно пожаловался он и двинулся в поле.

Дрогнула губа, приоткрыв ровные белые зубы. Полыхнули и налились холодной зеленью глаза. Глухой волчий рык вырвался из груди. Походя взмахнул рукой, коротко рубанул ребром ладони копье стража, с опаской отодвинувшегося от него, и верхняя часть копья отлетела в сторону, срубленная, как топором.

Смельчаков в поле поубавилось.

Шаг, другой…

Поравнялся с Войтиком. Поманил пальцем.

Войтик наклонился. Стремительный бросок. Парень отделился от седла, мелькнул в воздухе гигантской тенью, перевернулся через голову и встал на ноги. Покрутил головой, приходя в себя от нечаянного полета и заржал, по лошадиному запрокидывая голову.

— Командир, как ты так со мной? Как с мальцом. Во мне же одного дурного мяса больше центнера. И с копьецом…

— Это тебе за «елы — палы», а за остальное дома и без свидетелей.

Но хитрец уже понял, что грозит ему Стас для виду и развеселился еще больше.

— А обратно посадить можешь?

Зря просил.

Стас исчез из вида, а Войтика подняла в воздухе неведомая сила, раскрутила над головой многопудовое тело и мягко воткнула обратно в седло.

— Не мог отказать, дружище. Ну, что тут поделаешь?

От группы бойцов отделилось еще четверо.

— Командир, пока со мной прохлаждаешься и зубы моешь, драться не с кем будет. Ждут — пождут да и разбегутся…

Войтика хоть мордой в земле вываляй, все равно Войтиком останется.

— Ребята, вы сразу разом, дружно со всех сторон наваливайтесь. — Добродушно посоветовал Войтик, вертясь в седле. — У него две руки, как у всех нормальных людей, а вас эвон сколько! А рук, если все пересчитать, так и того больше.

Послушались…

Навалились разом.

Но Стас был быстрее.

Звериный прыжок вперед. И пропал…Пропустил удар вдоль груди, подправил рукой. Поворот на пятке. И плечом вперед провел по дуге. Встретились лбами. И легли без звука. Обнялись, как братья. Короткий шаг вперед. Левой за запястье и правой толчок в грудь. И тебе полежать не вредно. Отдохни. А теперь уступим дорожку ребятам. Явно спешат. Почему бы не помочь? Вот здесь помягче. Еще один поворот. Последний боец, сам того не понимая, заплясал вокруг него, зачем то развернулся и повалился вперед спиной.

Что и как происходило в поле, долго еще будет загадкой для бойцов и зрителей. Все видели, как подходили к вождю парни. Все видели, как он шагнул им навстречу. И куда делся потом? И почему здоровенные ребята между двумя ударами сердца сами складывались потом в кучу? Колдун?

Постоял над ними, пожал плечами, развел от досады руками.

И пошел к помосту

Войтик предусмотрительно подвинул коня в сторону.

— Заканчивать пора, Войтик.

— А Хруст? Не могу же я Хруста обидеть.

— Хорошо! Хруст, и точка.

— Хруст! Поняй! Ребята, вот тот, разбитый стараниями моего друга Веселина, щит подвесьте… — поискал глазами подходящее место, — а хотя вон на то дерево.

А Хруст, управляя конем только коленями, разгонял его в стремительном звонком галопе. И в бедный щит посыпались стрелы. Конь, не чувствуя повода, не скакал, летел вокруг поля. А Хруст летал вокруг коня. Нырял под брюхо, бил из под шеи. Сваливался с седла, бежал рядом, прикрываясь конем и разил стрелами врага. Снова прыгал в седло, падал вниз, вставал на седло ногами и бил, бил, бил… пока не опустел тул.

И люди не знали куда смотреть и зачем следить. За Хрустом, бог знает, что вытворяющем с лошадью. И на лошади. Или за стрелами, яростно уничтожающими щит.

— Все, стрелы кончились!