Вождь краснокожих

– У вас когда обострения – с утра или ночью?

– Ночью, – сказал грабитель. – Когда самая работа… Эй, да опустите вы руку, черт с ней… А «Кровеочиститель Бликерстаффа» не пробовали?

– Как-то не приходилось. А у вас боль приступами или постоянно ноет?

Грабитель присел на кровать и опустил револьвер на колено.

– Приступами, – сказал он. – Набрасывается, когда и думать не думаешь. Потому и пришлось отказаться от верхних этажей – пару раз уже застревал, прихватывало на полдороге. Одно я вам скажу: ни черта в этой болячке нынешние доктора не смыслят.

– И я так думаю. Потратил на них добрую тысячу долларов, и все напрасно. У вас распухает?

– По утрам. А уж перед непогодой – просто хоть караул кричи.

– Ну да, и у меня та же картина. Стоит паршивой тучке размером с полотенце двинуться в нашу сторону из Флориды, и я уже чувствую ее приближение. А если приходится пройти мимо театра, когда там дают мелодраму «Туман над болотами», сырость прямо вонзается в сустав и начинает дергать – ну чисто клещами.

– Да, ничем ее не взять. Просто адские мучения, – кивнул грабитель.

– Ох, до чего ж вы правы, – вздохнул мужчина.

Грабитель рассеянно взглянул на свой револьвер, слегка поколебался и опустил его в карман.

– Послушайте, приятель, – сказал он. – А вы, часом, не пробовали втирать оподельдок?

– Ерунда! – сердито проговорил мужчина, откидываясь на подушки. – С таким же успехом можно втирать сливочное масло или вообще ничего не втирать.

– Верно, – согласился вор. – И скажу вам прямо – дела наши дрянь. Осталась только одна вещь на свете, которая помогает: добрая, старая, согревающая и веселящая сердце выпивка. Знаете, старина… вы на меня не особенно сердитесь… Это дело, за которым я сюда явился, само собой, побоку… Одевайтесь-ка и пойдем где-нибудь выпьем. Вы уж простите меня, если я… ух ты, дьявол! Опять дергает, сволочь такая!

– Уже неделя прошла, как я лишился возможности одеться без чьей-либо помощи, – печально проговорил мужчина. – Боюсь, что мой Томас уже лег, и…

– Ладно-ладно, вы только вылезайте из своего логова, – сказал грабитель. – А уж я помогу вам нацепить какую-нибудь хламиду…

И тут воспоминания о приличиях и условностях зашевелились в сознании мужчины. Он принялся растерянно пощипывать свою бородку.

– Это, вообще-то, странновато… – начал было он.

– Вот ваша рубашка, – сказал грабитель. – Ныряйте. Между прочим, один мой знакомый утверждал, что «Растирание Омберри» так привело его в порядок буквально за две недели, что он начал сам себе завязывать галстук.

На пороге мужчина остановился и шагнул обратно.

– Чуть не забыл деньги, – сказал он. – Выложил все с вечера на стол.

Грабитель вернул его, поймав за рукав.

– Идем-идем, – сказал он со смешком. – Бросьте разводить антимонии. Я угощаю. А вы никогда не пробовали «Чудодейственный орех» и мазь из сосновой хвои?..

Пока ждет автомобиль

Уже близились сумерки, когда в тихий уголок маленького парка пришла девушка. Она уселась на скамью и открыла книгу – еще целых полчаса можно было читать при дневном свете.

Платье девушки было серым и простым, но ровно настолько, чтобы в глаза не бросалась безупречность его покроя. Не слишком плотная вуаль спускалась с шляпки на лицо, светившееся спокойной красотой. Девушка приходила сюда и вчера, и позавчера, и существовал некто, кто отлично знал об этом.

Молодой человек, которому был известен этот ее обычай, прогуливался неподалеку в надежде на милость великого божества – Случая. И его терпение было вознаграждено: девушка неловко перевернула страницу, книга выскользнула из ее рук и упала, отлетев от скамьи.

Молодой человек ринулся к яркому томику и протянул его девушке, строго придерживаясь той манеры, которая принята в наших общественных местах и представляет собою смесь галантности, надежды и оглядки на дежурного полисмена на ближайшем углу.

При этом он отпустил незначительное замечание насчет погоды – обычная тема, служащая прелюдией ко многим несчастьям на этой земле, – и замер на месте, ожидая, будет ли его галантность оценена по достоинству.

Девушка окинула неторопливым взглядом его скромный, но аккуратный костюм и лицо, не отличавшееся особой выразительностью.

– Можете присесть, если угодно, – сказала она глубоким грудным голосом. – Пожалуй, мне даже хочется, чтобы вы составили мне компанию. Все равно уже смеркается, и читать трудно. Мы могли бы немного поболтать.

Верный раб Случая с готовностью опустился на скамью.

– Известно ли вам, – начал он, – что вы самая потрясающая девушка, какую мне когда-либо доводилось видеть? Я и вчера таращился на вас до самой темноты. Или вы, детка, даже не заметили, что кое-кто совсем сбрендил от ваших прелестных глазенок?

– Кем бы вы ни были, – холодно произнесла девушка, – прошу вас не забывать, что я леди. Я, так и быть, прощаю вам нелепые речи, с которыми вы только что обратились ко мне, – такое заблуждение вполне характерно для человека вашего круга. Я предложила вам присесть; если подобное предложение, по вашему мнению, позволяет вам называть меня «деткой», я беру его обратно.