Вождь революции

А в это время, избавившись от посетителя, Лавр Георгиевич Корнилов без сил опустился обратно на стул. Он был вне себя. — Каков наглец! Куда катится Россия? Куда катимся все мы? — Задавал он себе риторические вопросы. Успокоившись и отложив в сторону все текущие дела, он встал, заварил себе крепкого чая, бросил туда два кубика жёлтого неочищенного сахара. Затем вышел в комнату отдыха, располагавшуюся позади кабинета, сел в глубокое кресло и начал думать над словами Керенского.

Как бы не был дерзок и оскорбителен этот отвратительный, что по духу, что по виду, человек, в чем-то он, всё же, мог быть и прав. Генерал Корнилов с трудом ориентировался во всех этих партиях и революционных словах. А если начистоту, то вообще никак! Он был боевой генерал, который знал врага и как с ним бороться. Но, приехав в Петроград, он с удивлением обнаружил, что уже не понимает, кто враг, а кто друг. Люди изменились и иногда вообще радикально.

Вчерашние друзья стали холодными, безучастными и начали ненавидеть офицеров. По улицам без оружия просто страшно было ходить. И это были только самые явные эмоции. Люди пьянели от мнимой свободы, но не понимали, что происходит вокруг. А страна медленно, но верно, катилась в пропасть. Все было плохо, очень плохо. А хуже всего, что армию осознанно разваливали социалистические агитаторы, и левые, засевшие в Петросовете, усиленно этому помогали.

Его мозг, за годы службы привыкший к чёткому пониманию любого вопроса, просто пасовал перед хаосом и брожением свободного полёта мысли людей, не отягощённых долгом и дисциплиной. А ведь многие из них были прожжёнными авантюристами и провокаторами. Они сидели по тюрьмам или находились в ссылке, жили на деньги иностранных разведок за границей, скрывались от российского закона, и преследовали честолюбивые, непонятные ему идеалы всеобщего благоденствия и коммунизма. Но за чей счёт предполагался сей банкет?

И ведь, действительно, он был глупым щенком, неумело ищущим во тьме лжи светлый лучик правды, но никак не мог его найти. Конечно, Керенский оставался ему глубоко противен, но остальные были не лучше. Чувство долга подсказывало ему, что лучше вступить в союз с человеком, который сам это предложил, чем всю жизнь быть пешкой в руках других. Но, каков наглец, каков… сволочь!

Корнилов тяжело вздохнул, поставил на небольшой столик пустой стакан в серебряном подстаканнике. Если положение не изменится к лучшему, то ему придётся принять помощь этого человека.

«Но только до определённого момента!» — успокоил он сам себя. — «Только до определённого момента», — ещё раз повторил он. И устало прикрыл глаза.

Кругом творился откровенный бардак, с которым необходимо было закончить как можно быстрее. И эти социалисты, всех мастей и пород, запросто могли подложить ему большую и грязную свинью. Только сейчас, после разговора с Керенским, он отчетливо понял это. Понял и ужаснулся тому, в какой зависимости от политиков оказалась армия, ставшая в одночасье их заложником. Придётся, всё же, принять это предложение. Но пока ещё есть время, надо приложить все усилия для предотвращения развала армии. Все силы, пока это ещё возможно.

ПРИКАЗ № 1. Дата — 01 МАРТА 1917 ГОДА

«По гарнизону Петроградского Округа всем солдатам гвардии,

армии, артиллерии и флота для немедленного и точного исполнения,

и рабочим Петрограда для сведения.

Совет Рабочих и Солдатских Депутатов постановил:

1) Во всех ротах, батальонах, полках, парках, батареях, эскадронах

и отдельных службах разного рода военных управлений

и на судах военного флота немедленно выбрать комитеты

из выборных представителей от нижних чинов

вышеуказанных воинских частей.

(Эти комитеты и подменят собой командование армией.)

2) Во всех воинских частях, которые еще не выбрали

своих представителей в Совет Рабочих Депутатов,

избрать по одному представителю от рот, которым и явиться

с письменными удостоверениями в здание Государственной Думы

к 10 часам утра 2-го сего марта.

(Временное правительство, «не причастное» к этому документу,

находится в соседнем помещении с Петроградским Советом.

Керенский, вообще, ходит из комнаты в комнату.)

3) Во всех своих политических выступлениях воинская часть

подчиняется Совету Рабочих и Солдатских Депутатов и своим комитетам.

4) Приказы военной комиссии Государственной Думы

следует исполнять только в тех случаях, когда они не противоречат

приказам и постановлениям Совета Рабочих и Солдатских Депутатов.

(Два пункта с одним подтекстом:

правительство не распоряжается собственной армией.

Командование, согласно п. 1, тоже.)

5) Всякого рода оружие, как-то: винтовки, пулеметы,

бронированные автомобили и прочее должны находиться

в распоряжении и под контролем ротных и батальонных комитетов,

и ни в коем случае не выдаваться офицерам,

даже по их требованиям.

(Вы себе это только представьте: оружие офицерам не выдавать!

И это во время войны!)

6) В строю и при отправлении служебных обязанностей

солдаты должны соблюдать строжайшую воинскую дисциплину,

вовне службы и строя, в своей политической,

общегражданской и частной жизни,