Вождь Сожженных лесов

— Теперь, дорогой мой дон Грегорио, — продолжал он, когда молодой человек вышел, — я попрошу вас передать мне письмо моего дорогого брата Луиса де Пребуа-Крансе; мне кажется, что теперь наконец настала минута, когда я могу прочесть его.

Дон Грегорио молча передал письмо Искателю следов.

— Вам, без сомнения, известно содержание этого письма, — сказал Валентин, рассматривая печать, которая была неприкосновенна.

— Я вам говорил уж об этом, мой друг, в Новом Орлеане, — отвечал дон Грегорио и продолжал слегка дрожащим голосом: — Я только выполнил буквально последнее желание вашего брата…

— Я и не думаю в чем-нибудь упрекать вас, мой друг, — перебил его тихо Искатель следов. — Я знаю, какой тесной дружбой вы были связаны с Луисом и какое живое участие вы принимаете в его детях.

В эту минуту вошли дон Луис и его сестра.

Донна Розарио была бледная и взволнованная.

— Дорогие дети мои, — сказал Валентин, — ваши родители должны быть очень счастливы, если могут с высоты неба видеть нас в настоящую минуту, когда нам удалось, наконец, побороть все препятствия и оградить по возможности от опасностей ваше будущее. Но я считал бы свой долг невыполненным, если бы не позаботился о вашем будущем счастье. Вот письмо вашего отца; я не знаю еще его содержания, потому что хотел узнать его волю в вашем присутствии. Теперь же, когда мы все трое можем услышать его последнее желание, я приступлю к чтению этого письма.

— Я знаю волю отца моего, — отвечала донна Розарио дрожащим от волнения голосом, — дон Грегорио передал мне содержание этого письма, и я готова повиноваться вам, мой друг…

— Дорогая моя Розарио, — перебил ее Валентин, — ваш отец завещал мне вас, вы теперь моя дочь. Отчего же вы не хотите называть меня именем, которое вы еще недавно произносили с такою радостью?

— Мой… отец! — сказала молодая девушка с глазами полными слез.

— Да, ваш отец, дорогое дитя мое; мой брат завещал мне вас, и я свято выполню мой долг…

Говоря это, Валентин дрожащей рукой сломал печать, вынул письмо и приступил к чтению.

Содержание письма было следующее:

«Дорогой друг мой и брат Валентин.

Пишу тебе эти строки под впечатлением тяжелого предчувствия. Враги мои окружают меня все теснее и теснее своими сетями. Я чувствую, что мне угрожает большое несчастье. К сожалению, тебя здесь нет, чтобы защитить меня, — тебя, которому я обязан жизнью жены моей и счастьем, которым я наслаждался в течение двадцати пяти лет.

Со дня твоего отъезда за мной постоянно следят. Я знал, где ты находился, что ты делал, и это было для меня единственным утешением. Часто я намеревался отыскать тебя, чтобы обнять, но меня всегда удерживала боязнь растравить рану твоего сердца. Сегодня, ввиду грозящей мне опасности, я решился писать тебе; письмо это — мое духовное завещание. Когда ты его получишь, Розарио, моя дорогая Розарио и я, мы не будем уже существовать, и двое детей моих останутся сиротами, одними, слабыми, беззащитными, среди неумолимых врагов наших.

Единственный мой друг, на которого я могу вполне положиться, передавая тебе это письмо, сообщит тебе, без сомнения, все подробности ужасной катастрофы, которая прекратит мою жизнь и осиротит моих детей. Я не прошу тебя мстить моим врагам, а только заменить меня детям моим, которых я завещаю тебе; теперь они твои; от тебя одного зависит их счастье или несчастье. Ты не чужой им, потому что с тех пор как они начали понимать, мы много говорили им о тебе и старались внушить им любовь к тебе такую же сильную, как они чувствуют к нам. Луис, мой сын, — это честный и добрый мальчик, которого ты, наверно, полюбишь с первой минуты. Моя дочь Розарио — скромная, грациозная и прекрасная, как ее мать, она тебя любит. Расставаясь с жизнью, мы утешаем себя надеждой, что ты не откажешься исполнить наше последнее желание — женившись на ней.

Прощай, дорогой брат мой. Молю небо, чтобы заветная мечта моя осуществилась, и повторяю, что счастье детей моих в твоих руках.

27 августа 1856 года.

Луис, граф де Пребуа-Крансе».

Окончив это длинное послание, Валентин обнял детей своих и крепко прижал их к своему сердцу.

Все присутствующие казались сильно взволнованными.

— О отец, отец! — воскликнула донна Розарио, поднимая к небу глаза полные слез, — я исполню волю твою!

— Тише, дитя мое! — остановил ее Валентин. — Вы не поняли воли отца вашего: он завещал мне вас, как другу, как брату своему; он возложил на меня священный долг, который я выполню. Пойдите сюда, Октавио. Дорогие дети мои, — продолжал он, взяв за руку донну Розарио и Октавио Варгаса, — вы любите друг друга святой и чистой любовью. Исполняя последнюю волю брата моего, который вверил мне счастье детей своих, благословляю союз ваш.

Молодые люди бросились в его объятия.

Два часа спустя охотники оставили Прыжок Лося.

Прошло два месяца.

Охотники прибыли в Санта-Розу, асиенду дона Октавио Варгаса, которая считалась одним из самых обширных и самых богатых поместий в Мексике.