Вождь Танцор

Гневно сверкнув глазами, Солийс удивлёно посмотрела на бывшего противника своего возлюбленного.

— С чего это ты взял Никар, что Винс погиб? Ты так это заявляешь, что мне показалось, что ты знаешь это наверняка.

Увидев, что многие вожди и друзья Винса с подозрительностью смотрят на него, Никар тут же взяв себя в руки, стал объяснять.

— Я просто рассуждаю логически, исходя из фактов. Если бы он был жив, то давно, непременно, вернулся бы.

Несколько взрывов прогремевших возле командного пункта, вынудили всех пригнуться, и снова припасть к бойницам, чтобы открыть ответную стрельбу по опять двинувшемуся в атаку противнику.

Находившийся рядом с Тившо Пин, кивнув головой в сторону Никара, заметил:

— Что-то не нравится мне этот Никар. Слишком он уверен в гибели Винса. Ты заметил Тившо, что с тех пор, как Винс улетел, этот Никар снова стал подкатывать до Солийс. Не просто ведь он стал снова таким храбрым. Если бы он имел хоть какое-то сомнение, по поводу того, что Винс не вернётся, то, вряд ли бы так вёл себя.

Одарив Никара гневным взглядом, Тившо согласился с рекивом.

— Да, он и в самом деле стал вызывающе себя вести. Даже похоже на то, что он хочет стать вождём вождей. Если по его вине, что-нибудь случилось с Винсом, я разорву его на части.

— А мы тебе в этом поможем. — Хищно улыбнулся Гок. — А пока, мы с Пином понаблюдаем за ним и этим Югобом, с которым они что-то много времени проводят вместе.

— Хорошо, проследите за ними. — Одобрил решение Гока Тившо. В следующую секунду он был вынужден открыть стрельбу из ружья по приближающимся к его позиции имперским десантникам.

Разрядив батарею ружья, лоушанец отдал его для перезарядки Пину, а взамен взял заряженный арбалет. Выпустив из арбалета стрелу, встрявшую одному из атакующих десантников в шею, он отдал разряженный арбалет Гоку и взял уже перезаряженное Пином ружьё, из которого тут же застрелил десантника с ручной пушкой и офицера, призывающего своих подчинённых к атаке.

Мощный взрыв, прогремевший где-то позади наступающих, указал на то, что одна из пушек повстанцев была захвачена врагом, которого ждал неприятный смертельный сюрприз, так как все пушки были заминированы повстанцами, на случай их захвата врагом, который взрывался вместе с орудием.

Вооружившись большим трофейным щитом, Боргэс выскочил из командного пункта, чтобы произвести очередной обход позиций. Только он оказался снаружи, как в щит ударило пять зарядов из вражеских ружей. Высунув из-за щита дуло ружья, Боргэс на бегу произвёл три ответных выстрела, один из которых достиг цели, так что теперь по нему стреляло четверо десантников, так и не сумевших достать свою жертву из-за щита.

Прикрывавший продвижение Боргэса Тившо, увидев, что враги решили пустить в ход ручную пушку, вынудил их безостановочной стрельбой из ружья, укрыться за камнями. Причём укрыться успели трое, так как в одного из них лоушанцу удалось попасть.

Воспользовавшись отсутствием главнокомандующего в командном пункте, Никар снова поднял вопрос о прорыве, после того, как кружащими в небе над лагерем, оставшимися девятью из двадцати летательных аппаратами, были взорваны ещё две повстанческие пушки, так что теперь у повстанцев оставалось одиннадцать пушек.

— Послушайте меня, братья повстанцы. — Как можно более по командирскому, обратился он к остальным. — От нашей батареи не осталось уже почти ничего. Враги всё больше и больше сживают нас в кольцо. Их в несколько раз больше, и мы ничего не сможем этому противопоставить. Похоже, настало время прорыва. Давайте соберём хорошую группу, и совершим прорыв, пока ещё остатки батареи держат налёты с воздуха. Времени у нас мало, так как, как только наша батарея будет уничтожена, сюда прилетит остальной флот императора, и уничтожит нас обстрелом с воздуха.

Чтобы повстанческие вожди и офицеры меньше размышляли, к агитации присоединился Югоб.

— Никар говорит и мыслит, как настоящий вождь вождей. Нам незачем здесь умирать. Мы проиграли, это ведь и так видно. Так что, пока есть время и возможность, надо прорываться. Не большая группа в тысячу воинов ещё сможет совершить прорыв и скрыться в горах.

— А остальные? — Недовольно поинтересовался у агитаторов один из вождей. — Мы ведь вожди. Мы должны заботиться о своих племенах. Мы привели свои племена на эту войну, и мы не можем их покинуть теперь, умирать. И, по любому, ведь только одна, небольшая группа сможет прорваться, и ты Никар, наверное, хочешь её возглавить.

— А кто же ещё!? — Возмутился Югоб. — Никар единственный, кто может претендовать на место вождя вождей.

Не в силах больше молчать, в спор вступил Тившо.

— Ты, жалкий трус, как ты смеешь распоряжаться тем, что принадлежит Винсу, единственному вождю вождей! Будь он с нами, он бы предпочёл лучше умереть со своими подданными, чем бросить их и бежать.

— Но, его нет с нами. — Чувствуя за собой силу Никара, с вызовом напомнил Югоб. — Возможно, он мёртв, и поэтому Никар снова может выдвинуть себя на место вождя вождей.

— Нет, не может. — Резко отрезал Лиж. — Пока не подтверждена смерть Винса, он остаётся вождём вождей.