Вожди и оборотни

Но ведь о подобном чае говорили нам и другие люди. Наша вина, что мы действительно не успели проверить всех обстоятельств, в том числе и возможного применения на допросах психотропных средств.

Как и в 30-е годы людям, измордованным в следственных камерах, сломленным психологически, потерявшим всякую сопротивляемость к обману и готовым пойти на любой оговор, подсовывали списки должностных лиц и требовали дать на них ложные показания о передаче взяток. Их суммы тоже частенько проставлялись напротив каждой фамилии. Перед тем как записать показания, арестованный составлял «добровольное» заявление о передаче взяток. Естественно, он не указывал в нем обстоятельств, причин, места, времени передачи. Ему потом их диктовали во время записи показаний.

Подполковник милиции Очилов Тура сопротивлялся долго, несмотря на то, что, как он рассказал, его длительное время содержали в холодном карцере, били. Эти мучения он стерпел, хотя и находился уже на грани истощения. Его сломило предъявление Гдляном постановление на арест отца и сына. После этого Очилов, испугавшись за судьбу близких ему людей, стал писать под диктовку заявления о получении и передаче взяток.

Очилов вспоминает об этом: «Гдлян показывал схему, на которой были начерчены квадратиками министерства внутренних дел СССР и республики, ЦК КПСС, обкомы. В каждом квадратике были написаны фамилии…» В отношении этих лиц и требовали дать показания в получении ими взяток.

По этой схеме Очилов оговорил бывшего первого секретаря Кашкадарьинского обкома партии Гаипова в передаче ему в виде взятки ко дню рождения золотых часов. Выбитые показания записал Иванов. Однако он не указал в протоколе даты рождения, не знал ее и Очилов. Потом дело примет к своему производству Ковеленов, на допросе он попытается выяснить время передачи взятки у Очилова, но тот не смог этого сделать, так как не знал даты, а все его показания были вымышленными.

Ковеленов понял это, вместе с Очиловым пришел в кабинет к Гдляну и заявил, что эпизод с часами явно «притянут».

Дальше, как вспоминает Очилов, «Гдлян в присутствии нас позвонил управляющему хозяйственной частью ЦК КП Узбекистана и у него узнал дату рождения Гаипова, при этом Гдлян мне сказал, чтобы никогда не забывал дату рождения. После этого Ковеленов допросил и указал дату рождения Гаипова. Дату рождения я не мог знать потому, что давал показания о даче взятки золотыми часами Гаипову под диктовку Гдляна и Иванова».

Можно было бы сомневаться в показаниях Очилова, если бы Ковеленов не подтвердил их. В частности, он сказал: «Когда я стал выяснять у Очилова дату рождения Гаипова, то он ее не знал, и я не знал. Тура постоянно говорил мне, что давал показания под диктовку Гдляна и Иванова. Тогда я и Очилов пошли к Гдляну, который в присутствии нас позвонил в ЦК КП Узбекистана, выяснил дату рождения Гаипова и сообщил мне».

Старший преподаватель Ташкентской высшей школы МВД СССР полковник милиции Таджиханов Убайдулла проведет под стражей три года и 23 дня. Потом будет полностью оправдан, восстановлен в звании и должности. Свой арест он связывает с тем, что отказался давать ложные показания Гдляну и Иванову и те привели свои угрозы в действие. Арестовали его днем, на виду у всей школы, на руки одели наручники, как самому опасному преступнику, и так в форме полковника демонстративно провели по всей территории школы. Устроили публичную казнь.

Во время допросов Иванов постоянно упрекал Таджиханова за то, что он не дает показаний, поэтому и сидит в камере. Но «ошибку», как утверждал Иванов, исправить всегда можно. Он предложил Таджиханову дать показания по списку о передаче взяток на сумму 200 тыс. рублей министру МВД СССР Федорчуку, его заместителю Лежепекову, ответственным работникам ЦК КПСС Густову, Сидорову, бывшему министру внутренних дел УзССР Ибрагимову, начальнику УВД г. Ташкента Саттарову, Кахраманову.