Вожди СССР

Но по-настоящему опасной оказалась траектория третьей пули, которая вошла в левое надплечье. Она прошла через верхнюю долю легкого, разорвала плевру и сеть артерий, повредила главную питающую мозг сонную артерию и застряла в шее. «Точно змейка пробежала» — так Ленин описал это странное ощущение. Началось сильное кровотечение в полость левой плевры.

Держался он мужественно. Отвезли его домой, а не в больницу. В Кремле раненый сам поднялся на третий этаж в свою квартиру — лифтов не было. Ленин занял бывшую прокурорскую квартиру на третьем этаже большого здания судебных установлений, в конце коридора, где находились и зал заседаний Совнаркома, и служебный кабинет главы правительства.

Как писал сам Владимир Ильич, квартира: «четыре комнаты, кухня, комната для прислуги (семья — 3 человека, плюс 1 прислуга)». Владимиру Ильичу, его жене Надежде Константиновне и его младшей сестре Марии Ильиничне Ульяновой досталось по комнате. Еще одну — проходную — сделали столовой. Но обычно ели в кухне. Владимир Ильич любил, когда ему готовили грибы, баклажаны, паштеты, бефстроганов.

Прислуга, упомянутая Лениным, это Саша Сысоева, которая долго жила в семье вождя и вела хозяйство. Она была двоюродной сестрой известного некогда революционера Ивана Васильевича Бабушкина, когда-то ученика юной Крупской в вечерне-воскресной школе…

А потом Владимиру Ильичу стало очень плохо. Как только в тот день его жена Надежда Константиновна Крупская вернулась в Кремль, ленинский водитель Степан Казимирович Гиль сказал, что в ее мужа стреляли.

Она в отчаянии спросила:

— Вы скажите только, жив Ильич или нет?

Не поверила, пока сама не увидела его: «Ильичева кровать была выдвинута на середину комнаты, и он лежал на ней бледный, без кровинки в лице».

Он, увидев жену, тихим голосом сказал:

— Ты устала. Поди ляг.

Когда пришли доктора, спросил Бориса Соломоновича Вейсброда, будущего главного врача 2-й Градской больницы:

— Это конец? Скажите прямо, чтобы кое-какие делишки не оставить несделанными.

Думали, что он не переживет ночь.

В ленинскую квартиру пришел председатель Всероссийского центрального исполнительного комитета (законодательная власть в Советской России) и одновременно фактический глава партийного аппарата Яков Михайлович Свердлов, как вспоминала Крупская, «с серьезным и решительным видом». Свердлов был в той советской иерархии вторым человеком.

К нему обратились с вопросами растерянные и напуганные соратники, уже мысленно попрощавшиеся с вождем:

— Как же теперь будет?

Свердлов уверенно ответил:

— У нас с Ильичом все сговорено.

Пока Ленин лежал, Свердлов руководил заседаниями и ЦК партии, и правительства. Каждый день он приходил в кабинет Ленина и там проводил совещания. Никто, кроме Якова Михайловича, ни тогда, ни после не смел занимать ленинское кресло (см.: Российская история. 2014. № 1).

Но Ленин на диво быстро оправился. 5 сентября 1918 года уже встал (хотя в этот день на заседании Совнаркома все равно председательствовал Свердлов). 16 сентября Владимир Ильич пришел на заседание ЦК. На следующий день собрал правительство.

Дознание прошло в рекордно быстрые сроки. Никто не сомневался в виновности Фанни Каплан. Ее расстрелял лично комендант Кремля Павел Дмитриевич Мальков, бывший матрос и член высшего выборного коллектива военных моряков — Центрального комитета Балтийского флота (Центробалта). Тело Каплан сожгли.

Участие Фанни Каплан в покушении на Ленина вызывало у историков большие сомнения. Полуслепая женщина, по мнению экспертов, не могла бы попасть в вождя. Несмотря на попытки провести новое расследование, подлинные обстоятельства этого покушения так и остались неразгаданной тайной, как и история с убийством американского президента Джона Фицджеральда Кеннеди.

После покушения на Ленина большевистское руководство провозгласило «красный террор» — в качестве мести. В Петрограде 500 человек расстреляли и столько же взяли в заложники. Нарком внутренних дел РСФСР Григорий Иванович Петровский разослал местным органам власти циркулярную телеграмму:

«Применение массового террора по отношению к буржуазии является пока словами. Надо покончить с расхлябанностью и разгильдяйством. Надо всему этому положить конец. Предписываем всем Советам немедленно произвести арест правых эсеров, представителей крупной буржуазии, офицерства и держать их в качестве заложников».

«Массовый террор» — это не фигура речи, а прямое указание. Для расстрела было достаточно анкетных данных. По телефонным и адресным книгам составлялись списки капиталистов, бывших царских сановников и генералов, после чего всех поименованных в них лиц арестовывали.

Вождь анархистов князь Петр Кропоткин вспоминал о своем разговоре с Лениным в 1918 году: «Я упрекал его, что он за покушение на него допустил убить две с половиной тысячи невинных людей. Но оказалось, что это не произвело на него никакого впечатления».