Возлюби ближнего своего

Они пошли к аттракциону «Дорога ужасов». То было грандиозное сооружение. По рельсам, повисшим высоко в воздухе, неслись маленькие вагонетки, полные визга и смеха. У входа толпились люди. Керн протиснулся сквозь них, волоча Рут за собой. Человек за кассовым окошком заметил его.

— Алло, Джордж, — крикнул он. — Опять пришел? Входите!

Керн распахнул дверцу низенькой вагонетки.

— Садись!

Рут недоуменно посмотрела на него.

Керн рассмеялся.

— Видала! Прямо чудеса! Нам ничего не нужно платить!

И они помчались. Вагонетка взмыла круто вверх, а потом точно провалилась в мрачный туннель. Какое-то чудище в цепях встало во весь рост, заулюлюкало и потянулось к Рут. Она вскрикнула и прижалась к Керну. В следующее мгновение разверзлась могила, и несколько скелетов, громыхая костями, заиграли какой-то монотонный траурный марш. Тут же вагонетка вылетела из туннеля, сделала головокружительный поворот и вновь провалилась в шахту. Навстречу неслась другая вагонетка. В ней сидели двое. Тесно прижавшись друг к другу, они испуганно смотрели на Керна и Рут. Столкновение казалось неминуемо — но еще один резкий поворот, зеркальное изображение исчезло, и они влетели в дымящуюся пещеру; чьи-то влажные руки скользили по их лицам.

Раздавив еще одного стонущего старика, они снова выкатили на свет Божий. Вагонетка остановилась. Они вышли. Рут приложила ладонь к глазам и сразу отвела ее.

— Как все вдруг прекрасно! — сказала она, улыбаясь. — Свет, воздух... До чего же хорошо, что можно дышать, ходить...

— Ты была когда-нибудь в блошином цирке? — спросил Керн.

— Никогда.

— Тогда пошли!

— Привет, Чарли! — обратилась женщина у входа к Керну. — У тебя сегодня выходной? Милости просим! Мы как раз демонстрируем Александра II.

Керн радостно посмотрел на Рут.

— Опять бесплатно! — заявил он. — Пойдем!

Александр II был довольно крупной, рыжеватой блохой, впервые выступавшей самостоятельно перед публикой.

Укротитель немного нервничал; до сих пор Александр II работал в качестве левого переднего коня четверной упряжки, неизменно выказывая бешеный темперамент, проявления которого предугадать заранее было просто невозможно. Публика в количестве пяти человек, включая Керна и Рут, с напряжением следила за ним.

Но Александр II действовал безупречно, пробежался, как настоящий рысак, вскарабкался на трапецию и проделал несколько упражнений, а коронный номер — свободный баланс на штанге — прошел совсем блестяще, — блоха даже не покосилась в сторону.

— Браво, Альфонс! — Керн пожал гордому укротителю руку, испещренную укусами.

— Спасибо! А вам как понравилось, милая дама?

— Это было просто замечательно! — Рут также пожала ему руку. — Не понимаю, как вообще можно добиться этого.

— Все очень просто. Только дрессировка. И конечно, терпение. Кто-то мне однажды сказал, что можно дрессировать даже камни — лишь бы хватило терпения. — Укротитель хитро прищурил левый глаз. — Знаешь, Чарли, с Александром II я прибегаю к маленькому трюку. Полчаса перед представлением я заставляю эту скотину тащить пушку. Тяжелую мортиру. Вот он и устает. А усталость рождает покорность.

— Пушку? — спросила Рут. — Разве у блох уже тоже есть пушки?

— Даже тяжелая полевая артиллерия! — Укротитель разрешил Александру II всласть укусить себя в предплечье. То была награда за хорошую работу. — Что поделаешь, милая дама? В наше время пушки очень популярны. А все, что популярно, приносит доход!

— Но они хоть не стреляют друг в друга, — сказал Керн, — не занимаются взаимным истреблением. В этом они разумнее нас.

Они пошли к механическому автодрому.

— Бог в помощь, Пеперл! — заорал мужчина у входа, перекрывая громовым голосом лязг металла. — Возьмите номер семь. Здорово таранит!

— Тебе не начинает казаться, что я бургомистр Вены? — обратился Керн к Рут.

— Больше того — ты хозяин Пратера!

Электромобильчик лихо взял с места, тут же налетел на другой и через несколько секунд оказался в самом центре толчеи. Керн расхохотался и отпустил руль. Рут, сдвинув брови, попыталась взять управление в свои руки, но вскоре отказалась от этого намерения. Повернув лицо к Керну, она виновато улыбнулась. Улыбка озарила ее лицо, придав ему какую-то мягкость и детскость, и теперь Керн видел только ее алые, сочные губы и не замечал густых бровей.

Они обошли еще с полдесятка аттракционов — от моржа-математика до индийского предсказателя будущего. Платить не пришлось нигде.

— Вот видишь! — гордо сказал Керн. — Правда, меня всюду называют по-разному — путают имя; но зато пускают бесплатно. Это — поистине наивысшая форма популярности!

— А на гигантское колесо обозрения нас тоже пустят без билетов? — спросила Рут.

— Безусловно! Как артистов труппы директора Потцлоха. И даже с особым почетом! Немедленно идем туда!

— Здорово, Шани, — сказал кассир. — Пришел со своей фройляйн невестой?

Керн кивнул, покраснел и не решился взглянуть на Рут.

Кассир взял две пестрые открытки из стопки, лежавшей перед ним, и протянул их Рут. То были изображения гигантского колеса с панорамой Вены.

— Это вам, фройляйн! На память!

— От души благодарю вас!

Они вошли в кабину и уселись у окна.