Возлюби ближнего своего

— Ты с ума сошел, дружище? — тихо произнес он затем.

— Нет. Границу я смогу переехать. Ведь у меня есть паспорт.

— Паспорт тебе не поможет, когда ты очутишься в Германии. Ты и сам это хорошо знаешь.

— Знаю.

— Значит, ты знаешь и о том, чем грозит тебе эта поездка!

— Знаю.

— Что ты можешь погибнуть.

— Я и так погиб, если она умрет…

— Бред сумасшедшего! — Марилл внезапно разъярился. — Тебе может показаться это грубым — то, что я тебе посоветую, но напиши ей… Пошли телеграмму, но оставайся здесь…

Штайнер с отсутствующим видом покачал головой. Он почти не слышал слов Марилла.

А тот схватил его за плечо.

— Ты ей ничем не поможешь. Даже если поедешь…

— Я увижу ее.

— Но ведь это же настоящее безумие — появиться там в больнице! Если бы ты спросил у нее совета, она сделала бы все возможное, чтобы удержать тебя от этой поездки.

Штайнер смотрел на улицу каким-то отсутствующим взглядом. Потом быстро обернулся.

— Марилл, — сказал он, и глаза его заблестели. — Она для меня — самое дорогое на свете. Она еще живет, еще дышит, мысли ее пока тоже в этом мире, и я еще живу в ее глазах… А через несколько дней она умрет, от нее ничего не останется. Она еще будет лежать, но от нее уже ничего не останется. Только труп… А ведь сейчас она еще жива… Жива… Она доживает последние дни, а ты хочешь, чтобы меня не было рядом с ней. Пойми меня, я должен поехать? Другого выхода нет, черт возьми! Весь мир погибнет для меня, если я не поеду. Все равно я не смогу жить, я умру вместе с ней!

— Нет, ты не умрешь!.. Пойдем дадим ей телеграмму. Возьми еще мои деньги, возьми деньги Керна и посылай ей телеграммы каждый час. Посылай ей телеграммы целыми страницами! Сделай все, что сможешь, но… Но оставайся здесь!

— Я буду вести себя очень осторожно. У меня есть паспорт, и я вернусь.

— Какая чушь! Ты сам знаешь, насколько это опасно! У них там все это дьявольски хорошо налажено.

— И тем не менее я еду! — сказал Штайнер.

Марилл попытался схватить его за руку и утащить за собой.

— Пойдем разопьем бутылку водки! Лучше напейся! Обещаю тебе, что буду звонить туда через каждые два часа.

Штайнер в сердцах скинул его руку.

— Брось, Марилл! Ведь дело не в этом! И я знаю, о чем ты думаешь. Я тоже все понимаю и не сошел с ума. Я знаю, чем это мне грозит, но я поехал бы туда, будь это в тысячу раз опаснее, и никто не смог бы меня удержать! Неужели ты этого не понимаешь?!

— Понимаю, — буркнул Марилл. — Конечно, понимаю! Я бы и сам поехал…

Штайнер укладывал вещи. Он был подобен потоку льда на вскрывшейся реке. Он с трудом верил, что говорил по телефону с человеком, который находился в одном доме с Марией. Ему казалось невероятным, что голос его слышался так близко от нее в черном каучуке телефонной трубки. Ему все казалось невероятным: и то, что он укладывал свои вещи, и что он сядет в поезд, и что завтра он будет рядом с ней.

Бросив в чемодан вещи, которые могли пригодиться в дороге, он закрыл чемодан. После этого он направился к Рут и Керну. Они уже знали обо всем от Марилла и, растерянные, ждали его прихода.

— Сейчас я уезжаю, ребятки, — сказал им Штайнер. — Эта история долго тянулась, но я всегда предчувствовал, что дело кончится именно так… То есть не совсем так. В это я и сейчас еще не могу поверить. Просто знаю об этом. — На его лице появилась рассеянная и печальная улыбка. — Всего хорошего, Рут.

Та, со слезами на глазах, протянула ему руку.

— Я так много хотела вам сказать, Штайнер, но теперь не нахожу слов. Мне просто очень грустно… Вы возьмете его с собой? — Она протянула ему черный джемпер. — Как раз сегодня я его закончила.

Штайнер улыбнулся и на мгновение стал таким же, как и раньше.

— Вот это вовремя, — сказал он. Потом повернулся к Керну: — Желаю удачи, мальчик! Временами кажется, что все ползет ужасно медленно, а временами — чертовски быстро.

— Не знаю, был бы я сейчас здесь без твоей помощи, Штайнер, — сказал Керн.

— Конечно, был бы. Но хорошо, что ты сказал мне эти слова. Теперь я могу считать, что тратил время не совсем впустую.

— Возвращайтесь скорее, — сказала Рут. — Мне больше нечего вам сказать, но прошу вас, возвращайтесь скорее. Мы мало чем можем вам помочь, но мы всегда в вашем распоряжении. Всегда.

— Спасибо. Я подумаю над вашими словами. И всего вам хорошего, ребятки! Держите ушки на макушке!

— Мы проводим тебя на вокзал, — сказал Керн.

Штайнер заколебался.

— Собственно, меня провожает Марилл… Ну, хорошо, пойдемте!

Они спустились по лестнице. На улице Штайнер обернулся и посмотрел на серый потрескавшийся фасад отеля.

— «Верден», — пробормотал он.

— Дай я понесу чемодан, — сказал Керн.

— Зачем, мальчик? Я и сам его донесу.

— Дай мне его, — сказал Керн с вымученной улыбкой. — Я же доказал тебе сегодня после обеда, какой я стал сильный.

— Да, доказал. Сегодня после обеда. Как давно это было!

Штайнер отдал чемодан Керну. Он понимал, что тому хотелось для него что-нибудь сделать, и единственное, что он сейчас мог, — это нести его чемодан.