Возлюбленная для миллионера

Жестокая судьба. Это чертово наследство обернулось против меня. Приобретая мнимую популярность, я потеряла близких людей, сестру. Отец отвернулся от меня, как и Руслан. Стоило мне поверить в нашу любовь, как она исчезла, растаяла, словно предрассветный туман над озером.

Я шмыгнула носом и покосилась на кривые буквы граффити, что в сентябре нарисовали креативные школьники в рамках внешкольной программы по благоустройству города. Знаки судьбы преследовал меня повсюду, даже на этой мокрой осенней улице, на задворках заброшенного футбольного клуба «Рейнджер». А то я не понимаю твоего коварного замысла, а Мироздание?

Ты пытаешься образумить меня этим случайным рисунком, изображением Билла Гейтса, этими буквами, складывающимися в жестокие, но правдивые слова. «Если тебя нет в интернете…» А ведь Билл Гейтс оказался прав.

Меня и вправду больше нет в интернете. Не существует – ни той Ники, которую боготворили девочки подписчицы от тринадцати до шестидесяти. Ни меня из прошлой жизни – эти три месяца, эта работа на износ, изменили ту наивную девочку, которая восторженно снимала сториз из обшарпанного спортзала, где проходили бесплатные курсы по самообороне. Я была наивна, глупа. Я тогда еще верила в мишуру инстаграма, и в прописные истины о том, что популярность дает счастье. Нет.

Именно Руслан показал мне истинное счастье. Счастье, оно любит нежность уютных вечеров наедине с любимым человеком, и ненавидит показуху на камеру смартфона. Счастье любит тишину, а не щелкание затвора фотоаппарата и натянутых улыбок на глянцевых карточках. Как жаль, что я поздно поняла эти прописные истины.

И навсегда потеряла Руслана, оттолкнула своим поведением, своей ложью о том, кто я. Он так и не узнал, какая я была раньше, но полюбил образ той, кого инвесторы создали еще до моего появления. Все кончено. Не стоит даже пытаться приблизиться к нему. Лучше исчезнуть из его жизни раз и навсегда.

А пока… почему я прячусь? Что я сделала не так? Я не нарушила чертов контракт, я выполняла все условия этого чудовищного концерна по продаже мечты, пока не умерла Юля. Три месяца на исходе. Я готова встретиться с инвесторами, прежде диктовавшими мне каждый шаг, швырнуть им в лицо все пароли, деньги, за неустойку, если у них хватит совести их требовать.

Я готова сесть в тюрьму, но только молчать я больше не намерена. Концерн потерял свою послушную гламурную куколку по имени Вероника во второй раз. Я готова ответить за свои преступления, но только в том случае, если они признаются в своих…

Я встала, выпрямилась и откинула капюшон, краем глаза заметив вебкамеру на краешке стены с граффити Биллом Гейтсом. И посмотрела прямо в нее, открыто, не прячась. Я сумела даже нагло улыбнуться в камеру прежде, чем отвернулась, чтобы сесть на лавочку неподалёку. Меня уже не держали ноги.

Остаётся только ждать. Я была уверена, что в ближайшие полчаса за мной приедет полиция, и начнется новый «акт мерлезонского балета». И я оказалась права. Ровно через сорок минут завыла полицейская сирена. «Опаздывают, товарищи», - цинично подумала я, некстати включая свой внутренний черный юмор и поежилась: «надеюсь, хоть вначале бить не будут…».

Глава 91

«Опаздывают, товарищи», - цинично подумала я, некстати включая свой внутренний черный юмор и поежилась: «надеюсь, хоть вначале бить не будут…». Уверенности в себе становилось все меньше, чем ближе подъезжала полицейская машина, бело синяя, с мигалкой. Но, какое было моё удивление, когда вместо хмурых парней в форме и с наручниками, оттуда выскочила моя улучшенная копия! Девушка с чуть более спортивной и подкачанной фигурой и волосами, спускающимися ниже лопаток, мягко перетекающими из рыжевато-медных корней в отросшие концы блонда. Еще и загорелое лицо с появившимися веснушками и глазами, так похожими на мои собственные!

- Вика! – Закричала она и раскрыла мне объятия так, словно мы с ней были закадычными подругами с детского сада. Словно нас не связывала всего одна ночь, кража, и ее странное наследство. Словно она, получив пару дней назад мое единственное письмо, заключавшее в себе призыв о помощи, не отмахнулась, а наоборот, послала к черту новую жизнь, которую только начала строить с нуля, и прилетела сюда. Ко мне. Помочь расхлебать ту кашу, что я умудрилась заварить. Я разрыдалась и бросилась к ней, не думая ни о чем. Мы вместе, а вместе – мы сила, мы справимся со всем.

- Ника! Зачем ты здесь?

- Как зачем? Спасать тебя, глупышка! Ну, какая же ты дурочка! Зачем ты удалила аккаунт блогерши и все данные? Гор сдал тебя с потрохами!

- Но как ты узнала о том, где я? Полиция направила тебя ко мне? – Мы отодвинулись друг от друга, искоса поглядывая и улыбаясь. Ника покачала головой.

- Нет, полиция и Концерн пока не в курсе.

- Но как же камера? – Я кивнула на крохотный черный электронный глаз, что был направлен на нас и сейчас. Ника хитро прищурилась.

- Вика, включи свою хваленую логику. Всего один человек знал о том, что значит для тебя это место. Всего один… Кто мог поставить эту камеру, ну?