Возлюбленная мертвеца (СИ)

— Мы выслушали ваши требования, и в свою очередь предлагаем вам добровольно покинуть земли Кром. При этом мы гарантируем прекращение военных действий и нападений. Мы требуем вернуть все разграбленное имущество города Норок и крепости Оморт, а также тех поселений и племен, что были изничтожены вашими солдатами. При выполнении этих условий мы позволим вам добровольно покинуть наше государство живыми и невредимыми. В противном случае, ваши воины пополнят армию нашего уважаемого друга и союзника, её величества королевы терры Морт, Алесадры Морт.

При последних словах вождь указал на Сандру, а у меня брови поползли вверх. Она была королевой мёртвых земель? Вот это да! Ну и дела творились в этом мире…

От слов вождя император весь побагровел и свирепым голосом произнес:

— Мы не знаем такого государства, что еще за терра Морт? Уж не мёртвую ли пустошь вы именуете этой террой?

Сандра смело подняла свой взор на императора и, гордо выпрямив спину, с достоинством произнесла:

— Да, ваше императорское величество, именно мёртвую пустошь. Теперь её именуют королевством Морт, это моё королевство.

— Земли, кишащие нежитью? — прищурился император, — И это вы называете королевством?

Она снова спокойно произнесла:

— Именно. Но в скором будущем я изменю это. Это будет прогрессивное молодое королевство полное жизни и процветания.

— Но это мои земли, — гневно возразил император.

Она безразлично пожала плечами.

— Правда? А когда это было? — она сделала вид что задумалась, — А, постойте-ка, кажется, около двух тысяч лет назад? Так что же вы, дорогой сосед, не навели там порядок?

Лицо императора пошло пятнами, и от гнева у него заходили желваки.

Но она вновь пожала плечами и добавила:

— Ну что теперь об этом. Теперь это моя земля, — четко и утвердительно проговорила она.

— Этому не бывать! Ты — безродная тварь! Думаешь, я не знаю, кто ты есть такая? Алесандра Алисье, убийца Алана Бертье. Ты ответишь мне за оскорбление!

В этот момент трое мужей Сандры выросли перед ней стеной, обнажив свои мечи. А трое личей зашипели, и в их руках заклубилась магия смерти.

— Спокойнее, господа! — послышался окрик Рамона Вуда, — Не надо резкий движений. Мы собрались здесь не для драки.

Он мягко дотронулся до руки императора, призывая его опустить свой меч. Вслед за монархом это сделали и остальные его военноначальники, а также орки и мужья Сандры.

— Прошу вас соблюдать спокойствие и уважение друг к другу, — проговорил он, строго глядя на Сандру и императора.

А подруга же была совершенно спокойна. Она, как ни в чем не бывало, ласково улыбнулась своим мужчинам и одарила приятной улыбкой Рамона.

Император, уже придя в себя от своей вспышки гнева, уже более спокойно произнес:

— Вы не имеете права на эти земли.

Она одарила его кровожадной улыбкой, отчего даже мне стало не по себе.

— Правда? А что есть «право», в вашем понимании? — спросила она с жесткой улыбкой, — Разве вы имеете право на земли Кром? По какому праву вы вторглись на терру орков?

Он хотел что-то ответить, затем передумал, потом снова было открыл рот для возражения. Но девушка не дала ему это сделать, перебив:

— По праву сильнейшего, не так ли? Вы решили взять эти земли огнем и мечом, — она равнодушно посмотрела на его военноначальников, — Так вот и я решила поступить так же.

— Этого не будет, — упрямо заявил самодержец.

— Попробуйте воспрепятствовать, если сможете, — стальным голосом проговорила она. И я заметила, как побледнел Рамон Вуд и господин Готти.

Она обвела всю группу имперцев холодным взглядом и добавила:

— Все те, кто поднимет против меня свои мечи, пополнят мою армию мёртвых воинов, — она улыбнулась какой-то странной зловещей улыбкой и посмотрела на войско императора, — Я не против новых свежих зомби.

Глава 35

Я медленно открыла свои глаза и взглядом уткнулась в потолок.

Где это я? А… ну да, я же в покинутом поселении орков.

Я приподнялась на локтях и огляделась вокруг. Я лежала на мягком меху, укрытая каким-то пледом, в небольшой хижине, а через маленькое окно пробивалось холодное зимнее солнце. В очаге медленно тлели угли, ещё даря свое тепло, и создавая некое подобие уюта.

Я вдруг почувствовала себя так уютно в этом маленьком доме с этой простой грубой обстановкой, и мне вдруг так захотелось закопаться поглубже в эти одеяла и меха и остаться здесь навсегда, чтобы меня уже перестали хватать, похищать, принуждать, перевозить с места на место, как бесчувственной мешок муки.

Я вздохнула и потянулась.

— Ой, — вдруг ойкнула я и заглянула под край своего одеяла, — Я же голая!