Мы шли, обнявшись, по коридорам дворца, пока не оказались в уютно обставленной маленькой гостиной. Сандра позвонила в колокольчик, затем о чем-то задумалась, а потом, улыбнувшись мне, произнесла:
— Ты любишь горячий шоколад? — спросила она, загадочно улыбаясь мне, — Зимние ветра пустоши пробирают до самых костей, и я порядком продрогла, пока мы ехали к замку. Я подумала, что чашка горячего шоколада была бы сейчас весьма кстати. Или может лучше теплого вина? Как ты относишься к глинтвейну?
Я растерянно захлопала своими глазами, ведь я раньше никогда не пробовала ни того, ни другого.
— Тогда лучше вина, — хлопнула она в ладоши, и тихонько для себя добавила, — Пока я могу его ещё себе позволить.
— Что? Ты беременна? — спросила я, просияв.
— Нет, — решительно ответила она, и через паузу добавила, — Пока, нет. Но сейчас не об этом. Давай рассказывай, где ты была все это время и как оказалась здесь?
Прошло несколько часов, и на улице уже даже стемнело, а мы всё говорили, говорили и говорили. Уже было выпито изрядное количество вина и съедено множество различных сладостей и вкусняшек. Мы лежали на толстом пушистом ковре возле ярко пылающего камина и разговаривали, разговаривали, разговаривали. Я рассказала ей всё-всё, что со мной произошло с того памятного дня, когда мою подругу увез герцог Бертье в свой пограничный форт Грозовой. Она же потом мне поведала свою удивительную историю приключений.
И вот когда она говорила мне о тех или иных событиях, произошедших с ней во время её скитаний и приключений, моё воображение само дорисовывало различные детали, которые моя подруга хотела умолчать или смягчить. Или возможно это мой дар показывал мне все произошедшее в ярких красках без стеснений и утаек.
Сказать, что я была удивлена, это ничего не сказать. Я была шокирована всем услышанным и увиденным. Боги, сколько же эта хрупкая девушка вынесла за эти месяцы. А ведь она была почти на год младше меня, но теперь было такое ощущение, что она старше на целую жизнь. Я всегда знала, что она другая, особенная, а ещё невероятно талантливый и одаренный маг. И вот теперь она — королева этих земель, и в её силах вернуть этой пустоши жизнь.
Мы еще долго делились различными переживаниями и мнениями, а потом просто лежали и смотрели на пламя огня.
— Это невероятно, — тихо проговорила Сандра, — Джулиан вынес тебя из самого пекла сражения. По сути, он спас тебе жизнь. Я не раз видела боевых орков в деле и с уверенностью могу сказать, что тебе очень повезло.
Она сделала паузу, а потом приподнялась на локте и заглянула мне в лицо.
— И что ты думаешь делать теперь? — спросила она меня серьезно.
Я тоже приподнялась и пожала плечами:
— А что мне делать? Я никому не нужна, ты же знаешь, как у меня обстоят дела в семье. А возвращаться ко двору императора я ни за что не стану, уж лучше смерть.
— Я не об этом, — решительно замотала она своей золотоволосой головой, — Я о Джулиане.
— О, — только и смогла произнести я.
Она села, скрестив на ковре ноги.
— Он неравнодушен к тебе, мягко говоря, — тихо произнесла Сандра, — И мне очень горько от мысли, что кто-то из моих приближенных страдает. Но видно по-другому не получится, — добавила она уже сама для себя.
— Ты о чем? — растерянно спросила я её.
— Здесь дело серьезное, Никс. Он, ослушавшись моего приказа, бросил вверенный ему отряд рыцарей и покинул поле боя без моего ведома и позволений. Это трибунал! В любом другом месте такой поступок карается смертной казнью без разбирательств и выяснений. И очевидно он понимал, на что шёл, но по-другому не мог. Он рискнул всем ради тебя.
От услышанного я вся побледнела. Мне стало плохо лишь от одной мысли, что с ним может что-то случиться.
— Ты же не казнишь его, правда? — разволновалась я.
— Конечно, нет. Не казню, — проговорила она, накрыв мою руку своей ладонью.
Она серьезно посмотрела на меня и с мученическим вздохом произнесла:
— Я так хотела, чтобы ты осталась со мной здесь. Мне так нужна дружеская поддержка.
Я побледнела еще больше.
— Что это значит, Сандра? Ты не хочешь, чтобы я осталась с тобой? — растерянно спросила я её, — А ведь я рассчитывала на тебя. Мне просто больше не к кому обратиться.
— Ты не можешь остаться, — с тяжелым вздохом произнесла она, — Ты же видишь, что он уже совсем потерял голову. И я не знаю, во что это может вылиться.
Она задумалась и снова начала говорить: