Возлюбленная некроманта. Новый год по-ведьмински

Леди Кейсад с корнем выдрала тысячелетний кровавый дуб и смолола тот в пыль за считанные секунды. Дуб не успел даже вскрикнуть, хотя вполне себе мог даже магическую защиту поставить. Сомневаюсь, что его это спасло бы, но что есть, то есть — ставить защиту местные деревья умели.

Городской совет с благоговейным ужасом посмотрел на супругу своего повелителя. Лунно-серебристые длинные волосы развевались от ветра, гладкая тёмная кожа сейчас казалась пепельно-серой от ярости, в алых глазах сверкали чёрные молнии, красные губы поджаты, пальчики с длинными серебряными ноготочками, что были острее ножей, соединены сложным символом. Кроваво-красное платье, обнимающее соблазнительное женское тело, стремительно покрывалось золотой чешуёй. Это Тьма, здесь на опасность реагировала даже одежда.

— Хорошее решение, лорд Кейсад, — склонились советники, — мы пойдём, обрадуем фонды заранее. Напомним им, что Тёмный союз охраны Природы, осмелившийся требовать у вашей леди восстановления Центрального парка, своего-таки добился и вот уже третий год полным составом стоит в парке в виде деревьев, кустарников и иных воплощений фантазии вашей дорогой супруги.

Ого! Ну мама даёт! И ведь ни слова мне не сказала!

Зато решила поговорить сейчас.

— Что это за подобие эльфа с магией Тьмы в крови? — сплюнула с презрением, и сразу стало понятно, что она частично здесь, частично — на границе Золотой долины.

Я подступила к ней поближе, искренне радуясь вернувшемуся контролю над телом, подавила желание обнять мамулю и, расстёгивая тёплую мантию, выложила как есть:

— Норлан из Изумрудных мечей, экс-главнокомандующий Золотой эльфийской долиной, ныне, как я поняла, командующий войсками Ахаэша.

У мамы личико стало, словно она смотрела на таракана и не могла решить — прибить мерзость или отвернуться на минутку и позволить ему уползти с её глаз. Или сначала проклясть? Или сначала убить, а потом вернуть, проклясть и снова убить? Феи, они и не такое могут.

— Почему на твоём пальце его помолвочное кольцо, а на твоей ауре — сеть его воздействия? — следующий вопрос, на который нельзя не ответить.

Краем глаза заметила, как папа стремительно повернул голову, жестом заставил всех советников исчезнуть в порталах и направился к нам, держась ровно и гордо, но мрачнея с каждым шагом. Длинные чёрные волосы распущены по спине, очень тёмная кожа, красные глаза, высокий рост, почти как у драконов, а фигура обманчиво тонкая, худощавая, даже слабая… тот, кто так решит, будет полным идиотом, а тот, кто осмелится напасть на этого мужчину, умрёт раньше, чем поймёт, что произошло. У лорда Кейсада запредельная скорость, стальные мышцы и безупречное владение своим телом и магией. Иначе он не сумел бы взять в руки и так долго удерживать власть во Тьме.

— Шантаж, — тяжело вздохнув, горестно призналась не намеренная скрывать совершенно ничего ведьмочка.

— Вот как, — тихо произнесла фея Тьмы, подписывая Норлану смертный приговор. И вдруг спросила: — А второй?

— Второй? — не поняла я, с надеждой глядя на папочку.

Короткой кивок головой снизу вверх, и созданная мамой буря пыли и обломков поднялась значительно выше, накрыв поляну большим непроглядным куполом. В этом весь папа, он скрыл нас от просмотра даже с неба — не желал рисковать ни в чём.

И только после этого, не сбавляя шага, радостно улыбнулся и раскинул руки. Я с готовностью бросилась к нему, прыгнула в родные, крепко подхватившие и бережно сжавшие объятья, и когда папа легко закружил меня в воздухе, почувствовала себя, как в детстве, самой любимой, важной и ценной маленькой папиной принцессой.

— С возвращением домой, Весна, — это потому, что во Тьме весны не существовало, а у папы была его собственная Весна — я.

— Я так соскучилась! — пропищала совершенно искренне, обнимая руками крепкую шею и вдыхая с детства родной запах дорогой кожи, древесного дыма и свежих белых цветов, шлейфом которых на папе оставался аромат маминых духов.

— Второй, — игнорируя наши слова, раздражённо повторила мама, — чёрные волосы по плечи, в источнике мешанина какая-то, в зелёных глазах ярость, вколачивает в землю этого недоэльфа… Хм, кулаком. Меч даже не обнажил, магию не применяет, заклинания остроухого давит в зародыше. М-м, силё-о-он. Так кто он?

Жутко смущаясь, я соскользнула на землю, встала между родителями и тихонько призналась:

— Некромант…

— Какой некромант? — не понял правитель Тьмы.

Моё смущение значительно выросло, но выкладывать, так всё.

— Мой…

Мама за происходящим в Элирисе подглядывать перестала, рывком вернулась в собственное тело, моргнула, избавляясь от чёрных молний в красных глазах, повернулась к единственной дочери, сложила руки на груди и всем своим видом потребовала подробностей.

Требовала недолго, её хватило секунд на пять всего, а после фея Тьмы запищала и раскинула руки, чуть присев, потому что была повыше моего. Я заулыбалась так широко, что рот едва не треснул, и с визгом бросилась на шею к родительнице.