Возлюбленная некроманта. Новый год по-ведьмински

Я в себя пришла первой, шмыгнула носом, вытерла щёки и с лёгкой дрожью от невыплаканных слёз вежливо произнесла:

— Добрый день.

— Кит-ар, — несколько ошалело отвечал самый первый из мужчин, с короткими чёрными волосами и бесконечно чёрными глазами.

У него была смуглая кожа и выправка военного, кожаная куртка странного покроя вместо доспехов, и меч не такой длинный и широкий, но почему-то именно он вызывал больше всего опасений.

— Я могу вам чем-то помочь? — чувствуя себя крайне неловко и неуютно, предложила им.

Стоящий первым самый, нужно полагать, главный мужчина как-то очень странно посмотрел в мои глаза и спросил неожиданное:

— А мы вам?

Вопрос застал врасплох.

Невольно улыбнувшись, честно сказала:

— Вряд ли вы умеете лечить разбитое сердце.

Мужчина повёл широкими плечами, со звоном вставил меч в ножны на поясе, взглянул на меня, и чернота его глаз неожиданно полыхнула синевой.

— Лечить не умею, — признался с сожалением, — но могу дать совет.

Подумав, решила, что доброе слово лишним не бывает, а плохое предлагать не стали бы.

— Давайте, — кивнула, соглашаясь.

Он хотел что-то сказать, но придержал слова и вдруг оказался в метре передо мной, хотя только что между нами было больше двадцати шагов.

— Ого! — выдохнула потрясённая я, почему-то не ощущая никакого страха. — Здорово вы!

Воин хмыкнул и улыбнулся — светло и по-доброму так. И протянул мне чистый беленький платочек с негромкими серьёзными словами:

— Тот, кто обидел такое светлое создание — последний мерзавец и беспросветный идиот. Назовите мне имя, и я положу его сердце к вашим ногам.

— Ах! — изумлённо выдохнула я, комкая платок в руке.

— Сердце или любой другой орган или конечность, хоть всего его по кусочкам, — добавил не смущённый моей реакцией и намеренный исполнить озвученное мужчина.

— Не нужно! — вскричала я в ужасе. — Не нужно, прошу вас, я… я… Он меня не обижал, напротив, он был очень мил, добр, вежлив и внимателен, и…

Мой голос упал до шепота, а затем и вовсе сорвался. Глаза снова наполнились слезами, за которые мне тут же стало ужасно стыдно — стою и плачу перед незнакомым человеком.

— В чём же тогда причина вашего разбитого сердца? — озадаченно нахмурился он, выпрямляясь и мгновенно становясь значительно выше.

Он и до этого возвышался и сверху вниз смотрел, но теперь стал каким-то очень-очень высоким.

Шмыгнув носом, вытерла платочком лицо и почему-то принялась с дрожью рассказывать:

— Мы полюбили друг друга с первого взгляда и провели изумительную ночь на балу у магов, а на утро оказалось, что наши чувства, они… ненастоящие, а результат магического вмешательства.

И я снова тихо заплакала, просто не в силах взять себя в руки и успокоиться.

Мужчина негромко хмыкнул с какой-то непонятной мне горечью и далёким эхо повторил:

— Результат магического вмешательства… — и вдруг продолжил. — Знаете, у меня похожая ситуация.

Удивившись, я даже плакать перестала, удивлённо-встревоженно посмотрела на воина и… поняла, о чём он говорит. Увидела. Пусть запоздало, но смогла разглядеть мерцающую чёрную плёнку на его ауре.

— Вы прокляты, — выдохнула едва слышно.

— Ведьма, — мигом осознал мужчина, и взгляд его неуловимо изменился, стал холодным, жёстким, расчётливым.

И раньше, чем я успела хотя бы испугаться, изменился вновь. Загоревшаяся в чёрной бездне злая, какая-то усталая и обречённая надежда замерла и погасла, как последняя звезда на ночном небе.

Он мог использовать меня, в какой-то момент он даже хотел так и поступить, но почему-то передумал. Не знаю, почему именно.

Наверно, нужно было сделать вид, что я ничего не заметила, но вместо этого я тихонько спросила:

— Не станете использовать?

Дёрнувшиеся на щеках желваки и холодное:

— Я женщин не пытаю.

Я даже не вздрогнула, и страшно от его слов мне не стало. Наверно, не будь я ведьмой, была бы в ужасе, а так я просто видела, что мужчина передо мной — хороший человек. Хороший, просто жизнь его не баловала.

Решение было принято в ту же секунду.

— Расскажите, пожалуйста, что у вас случилось, — попросила я очень тихо.

И осторожно вторглась в его ауру.

Мужчина почувствовал вмешательство, но лишь едва заметно напрягся, не пытаясь остановить. То ли понял, что я не желаю ему зла, то ли…

— Вы правы, это проклятье, — скованно заговорил он через несколько мгновений, пристально вглядываясь в моё лицо. — Одни ведьмы не смогли помочь, другие — попросту отказались.

Странно. Отказать в помощи ведьмы могли плохому человеку, но этот в душе был добрым и светлым. Очень странно.

— В чём суть проклятья? — уточнила, сосредоточенно отыскивая и уничтожая уже вторую из семи точек креплений. — Я такое раньше не встречала, но вижу, что оно… действует на двоих.

Невесёлая усмешка и сказанное с прорывающейся яростью:

— Суть проста. Когда мы порознь — она умирает. Медленно теряет жизнь капля за каплей. Чем мы ближе, тем ей лучше.

— И тем хуже вам, — глухо добавила я то, о чём никогда не сказал бы он сам.

Воин стиснул зубы и промолчал, лишь подтверждая моё предположение. Оба из них.

Чего я не ожидала, так это его дальнейших суровых слов.