Возлюбленная Немезида

— Я тоже об этом думаю, — тихо сказала она. Ложная ностальгия захлестнула все ее существо, и она, подхваченная волной горькой радости, не раздумывая кинулась к Джекобу.

Упиваясь его страстным поцелуем, нежась в тепле мужских объятий, Флоренс едва ли сознавала, что полотенца сползли на пол к их ногам, и тем не менее в голове царила полная ясность, мысль работала четко. Сумеют ли они наверстать упущенное? Претворить в реальность то, что было назначено им судьбой еще десять лет назад? Смогут ли начать свой новый путь как единомышленники, а не как враги?

Ладони Джекоба ласкали ее все настойчивее, его разгоряченное тело все требовательнее возвещало о своих нуждах, с каждым мгновением все сильнее распаляя в ней ответное желание. Вопросы в конце концов угасли, и возобладали природные инстинкты. Ее пальцы поглаживали, бороздили, ощупывали его тело, язык сцепился с его языком в восхитительной чувственной схватке. Флоренс уже собралась перехватить инициативу и повести его наверх, в спальню, но тут ее сознание зафиксировало посторонние звуки.

Сначала послышался глухой рокот мощного мотора, потом все стихло, но в следующее мгновение раздались тяжелые шаги и стук в дверь.

— Не открывай! — рявкнул Джекоб, крепче прижимая ее к себе и лишний раз давая понять, насколько несвоевременно вмешательство незваного гостя. Флоренс готова была подчиниться, но резкий настойчивый стук не прекращался.

— Придется открыть, — сказала она, неохотно высвобождаясь из его объятий. — Наш визитер, кто бы он ни был, может заглянуть в окно, чтобы проверить, есть кто-нибудь в доме или нет! — Поглощенные друг другом, они даже не подумали о том, чтобы задернуть шторы.

Джекоб живо накинул на нее свой халат, а сам схватил первое подвернувшееся под руку полотенце и быстро намотал вокруг пояса.

— Я открою, — коротко бросил он, решительно отводя ее подальше от двери и от глаз нежданного посетителя.

Флоренс напрягала слух, пытаясь уловить подробности переговоров двух мужских голосов, один из которых принадлежал Джекобу, и пришла к выводу, что их покой нарушил почтовый курьер, прибывший на мотоцикле. Джекоба попросили расписаться, вручили пакет, потом послышался топот удалявшихся по тропинке шагов, вновь взревел мотор. С затаенным дыханием Флоренс ждала возвращения Джекоба.

Секунды текли и текли. Что случилось? Она порывалась броситься на крыльцо и узнать, почему он не возвращается, но страх пригвоздил ноги к полу. Должно быть, произошло что-то ужасное, если потребовалось гнать в такую глушь курьера. Что-то очень серьезное и тревожное, о чем следовало безотлагательно оповестить ее или Джекоба, хоть они в настоящий момент и были отрезаны от современных средств связи.

— Джекоб? — Не выдержав, она подошла к двери. Он стоял на крыльце, внимательно изучая содержание письма, написанного на двух листах; в лице смятение и горечь. Казалось, он едва держится на ногах. — Джекоб, что случилось? Надеюсь, ничего ужасного? — Перед глазами Флоренс на мгновение мелькнуло красивое лицо Мириель Брейдвуд.

Джекоб выпрямился и, скомкав письмо, повернулся к ней. Он улыбнулся — сначала нервно и неуверенно, потом во весь рот.

— Нет, ничего. — Все еще сжимая в кулаке скомканное письмо, он прошел в коттедж. — Но мне придется вернуться в Лондон, сегодня же.

Почему?

И опять перед глазами закачалось лицо Мириель, однако спрашивать Флоренс ни о чем не стала. Из боязни. Она ненавидела себя за свой страх, но не хотела лишний раз думать о партнерше по фильму и бывшей любовнице Джекоба, пока в этом не было необходимости, потому что подобные мысли служили напоминанием об эфемерности ее счастья. Все, что происходило в коттедже, было не более чем иллюзия, краткий эпизод в ее жизни, красивая греза.

— А, понятно, — протянула она. Джекоб отвечал ей удивленным взглядом. Очевидно, он приготовился парировать град вопросов и возражений. Флоренс испытала смутное удовлетворение оттого, что ей еще раз удалось спутать его планы.

— Прости. — Он шагнул вперед и резким раздраженным движением запустил скомканные листы в сторону печки. — Я нужен там…

— У "Возлюбленной Немезиды" возникли проблемы? — осторожно поинтересовалась Флоренс, все же не сдержав любопытства. Правда, она постаралась придать голосу беспечность, чтобы Джекоб не заподозрил, будто она обижена.

— Можно сказать, что так, — медленно произнес он. Флоренс вдруг увидела, что он по-прежнему направляется к ней и все так же широко улыбается, но с каким-то непонятным сожалением. Когда он притянул ее к себе, она была в полном замешательстве.

— Нам же надо… — Джекоб не дал ей договорить. Он смял ее губы и страстным сердитым поцелуем вытеснил из головы все мысли о Лондоне, телевидении, актрисах и любовницах.

— Но, Джекоб! — выдохнула она, когда он на секунду оторвался от ее лица и лихорадочно прижался губами к шее.

— Прошу тебя, Флоренс! — прошептал он, крепче прижимая ее к своему возбужденному телу. — Мы должны быть вместе! Неужели не понимаешь? Должны!