Возлюбленная виконта

— Нет. — Она не без усилия оторвала от него рот. — Там уже кто-то есть. — Дейзи заставила себя говорить с ним по-французски, прильнув к его груди. Ее ноздри щекотал его запах, смешанный с запахом ее возбуждения, мускусным и сладким. — Куда можно пойти, Люциан?

Он взял ее за руку.

— В этом доме роскошная библиотека. — Он широко улыбнулся. — А я знаю, как сильно ты любишь книги… Дейзи.

Глава 28

Что бы мир ни думал о куртизанках, удовольствие является истинной валютой любви. Ее сундуки пополняются, лишь когда отдаешь, не рассчитывая на вознаграждение.

Дневник Бланш Латур

Люциан повел ее по лабиринту веселящихся и танцующих гостей, общаясь лишь пожатием руки. Лишь когда они покинули кишащую людьми часть огромной резиденции герцога, звуки бала стихли до приглушенного рокота. Чтобы не отставать от него, Дейзи почти бежала.

— Как ты узнал, что это я? — спросила Дейзи, запыхавшись. Люциан улыбнулся, скользнув взглядом по ее торчащим соскам, отчего они еще больше затвердели.

— У тебя есть некоторые отличительные признаки. Ты хромаешь.

Подхватив Дейзи на руки, Люциан понес ее по сумрачному коридору, мимо доспехов и высоких ваз династии Мин.

— А как давно ты догадался?

— Что ты хромаешь? Я заметил только сейчас. Эти туфли нужно запретить законом.

Она ударила его кулаком в грудь:

— Нет, я имела в виду другое. Как давно ты догадался, что я — Бланш?

— В тот вечер, когда ты подвернула ногу. Я давно подозревал, что ты — Дейзи. Но убедился в этом тогда, когда ты позволила потрогать твое лицо.

В тот вечер она была готова позволить ему гораздо больше, но он лишь попросил разрешения дотронуться до ее открытого лица. Тогда она ощутила разочарование, а теперь ее грудь переполняла радость.

— Выходит, я не такая умная, как мне казалось. Видимо, ты решил, что я излишне фривольна.

— Больше, чем фривольна, — сказал он с улыбкой и наклонился, чтобы поцеловать ее грудь. — В лучшем смысле. И никогда не скажу и слова упрека, если будешь излишне фривольна только со мной.

Толкнув высокие двери, он вошел в библиотеку герцога. Из окон высотой в два этажа на блестящий дубовый пол падали отблески лунного света. В другой раз Дейзи была бы зачарована длинными рядами книг, винтовой лестницей в углу, которая вела к собранию второго уровня, огромной, во всю стену, картой Англии за массивным деревянным столом. Но теперь она ни о чем другом не могла думать, кроме этого мужчины, который нес ее с такой легкостью, как будто она была ребенком, и в то же время заставлял ее чувствовать себя до мозга костей женщиной, когда смотрел на нее.

Он бережно опустил Дейзи на пол, снял шляпу, бросил на стол. За шляпой последовала маска.

— Теперь ты, — сказал он.

Дейзи стянула с себя маску из перьев и поймала его взгляд. Люциан хотел ее, а не Бланш. Дейзи решила, что разденется догола, если он попросит.

— А теперь давай сбросим все с себя, — произнес Люциан, и Дейзи захлопала ресницами, гадая, каким образом он услышал ее потаенные мысли. — Пока ты не упала, — добавил Люциан.

Ах! Это туфли, конечно.

Он опустился на колени, и она приподняла подол, приоткрыв ступни и лодыжки. Пока он снимал туфлю с больной ноги, Дейзи балансировала на здоровой. Лодыжка все еще была забинтована для поддержки. Сняв обувь, он провел кончиками пальцев по поврежденному месту. Его прикосновение, хотя и нежное, все же возбуждало. Прежде чем опустить ее ступню на пол, он погладил подошву, отчего вверх по ноге пробежала волна удовольствия.

— Ты можешь на ней стоять?

— Недолго.

Дейзи приподняла вторую ногу, дав ему возможность разуть ее. Если бы он попросил ее полетать, она попыталась бы без колебания.

Наконец Дейзи осталась в одних чулках. Он встал, скользя руками вверх по ее ногам, собирая в гармошку юбку. По ее телу поползли мурашки.

— Ты такая гладкая, — произнес Люциан, касаясь горячей ладонью ее голого лобка. — Так, где я был?

— Там.

Она едва дышала, когда кончиками пальцев Люциан принялся кружить вокруг самого чувствительного места. Искорки удовольствия, вспыхивая между ног, распространялись по всему телу.

Он наклонился, поцеловал ее, затем пощекотал носом шею и грудь. Она запустила пальцы в его густую шевелюру, о чем мечтала с тех пор, как была ребенком. В предвкушении ее соски стали твердыми.

Его теплое дыхание на ее груди усилило их чувствительность еще до того, как Люциан начал ее ласкать. Когда он обвел языком верхушки сосков, Дейзи подумала, что ничего лучше не бывает, но тут он осторожно прикусил их. Желая найти облегчение, она покачала бедрами, но это лишь подогрело ее желание.

— Раздвинь ноги, — попросил Люциан, переключаясь на вторую грудь. — Откройся мне.