Возлюбленная виконта

— Женщина моей профессии должна быть всем для всех, — ответила Дейзи, подавляя разочарование от его оценки ее поцелуя. Его поцелуй она нашла восхитительным. — Я решила, что вы больше привыкли целовать дебютанток, и вела себя соответственно. К тому же на паркете мы всего лишь марионетки мастера танцев, и наши поцелуи должны годиться для публичного созерцания. Окажись мы в другом месте, делали бы что заблагорассудится.

— Тогда, Бога ради, давайте найдем другое место.

Он предложил ей руку, и когда она взяла его под локоть, Люциан проводил ее в благоухающий сад лорда Уэксфорда. В воздухе пахло лавандой и ночными нарциссами. Люциан собрался проверить ее смелые слова на практике.

В воспоминаниях настоящей Бланш Латур содержалось весьма подробное описание искусства поцелуя. Дейзи оставалось освежить в памяти детали. Положение губ. Время между сменой положений. Вздохнуть поглубже до начала поцелуя. О Юпитер! Сколько же всего нужно было запомнить! Дейзи надеялась, что знает достаточно много и ей удастся одурачить его.

Когда они остановились у журчащего фонтана, он взял ее руки.

— Ну вот, Бланш, теперь мы можем делать все, что нам заблагорассудится.

Тут в голову ей пришла мысль, за которую Дейзи ухватилась как за единственную возможность избежать разоблачения.

— Но боюсь, только один из нас будет хозяином данной ситуации.

— Что вы имеете в виду?

— Вы, мужчины, всегда стремитесь к власти, не так ли? Встречаете женщину вроде меня и думаете, что можете взять все, что заблагорассудится.

— Поверьте, я ничего не сделаю против вашей воли, — пообещал Люциан.

— Правда? Тогда выслушайте меня. Быть распутной иногда надоедает. Я здесь, в вашей стране, на отдыхе, — сказала она, на ходу импровизируя. — Хочу, чтобы вы занимались со мной любовью, как с дебютанткой, молодой леди, за которой ухаживали.

Люциан пришел в замешательство.

— Будем нежно целоваться. Давайте покажу, как именно.

Дейзи наклонилась к нему и поцеловала, стараясь соблюдать все указания настоящей Бланш. Если он снова найдет ее поцелуй «девичьим», у нее есть оправдание. Ее губы от поцелуя Люциана стали мягкими, и, взявшись за лацканы его фрака, она привлекла его к себе.

Но одно дело читать о поцелуе и совершенно другое — целоваться. От поцелуя Люциана у нее закружилась голова.

Люциан обнял ее и прижал к себе. Даже сквозь тяжелый корсет и несколько слоев ткани Дейзи чувствовала тепло его тела.

Особенно там, где юбки касались ее нагого паха. Обычно тот факт, что она ничего не носила под широким колоколом юбок, кроме чулок, закрепленных над коленями подвязками, давал ей восхитительное чувство свободы. Теперь же она остро ощущала прохладу ткани.

И его мужское естество по другую сторону тонкой преграды из тюля.

Когда он слегка сместил рот, ее губы приоткрылись, и поцелуй изменился. Стал глубже. Вспыхнул огнем. У нее подкосились ноги. Ей следовало ожидать вторжения его языка, когда он скользнул ей в рот. Но внезапный прилив жара в паху отвлек Дейзи, и, на мгновение забыв о поцелуе, Дейзи оттолкнула Люциана.

— Что-то не так? Люциан уронил руки.

— Нет-нет. Ваш поцелуй был очень…

— Неумелым, — договорил он за нее. — Я поторопился, да? От вас не спрячешься. Несомненно, вы уже догадались.

— Догадалась о чем, Люциан?

Он опустился на каменную скамейку, потянув ее за собой.

— Что поцелуй — это вершина моего опыта с прекрасным полом.

Что он говорит? Что у него не больше знаний в плане занятий любовью, чем у нее? Дейзи оторопела.

— Вы шутите, месье виконт. Молодые джентльмены с титулом и богатством…

— Ах, вы попали в самую точку, — сказал Люциан. — Я джентльмен с титулом, но без богатства. У меня нет желания ухаживать, когда я ничего не могу предложить жене, кроме своего титула. А нехватка средств означает, что я не в состоянии платить за… не могу завязать связь с женщиной для удовольствия.

— Но в прошлом у вас наверняка были девушки, готовые на все. — Рассказы о связях землевладельца со служанками в изобилии давали пищу для дешевых новелл. Дейзи прочла их больше, чем следовало.

— Наверняка, — согласился он. — Но при всей соблазнительности идеи, мне никогда не представлялось справедливым привести одну из горничных к себе в постель.

— Достойно похвалы, — произнесла Дейзи, испытывая к нему все больше и больше симпатии. — Тем более что такого рода связи неизменно плачевно заканчиваются для девушек, которые надеются таким образом подняться, но редко преуспевают в этом.

Он посмотрел ей в глаза:

— Это и с вами случилось?

— Со мной? Нет, конечно… — Она вспомнила, что он считал ее «испорченной голубкой» и, естественно, задавался вопросом, как она потеряла благосклонность общества. Вскинув подбородок, Дейзи вспомнила рассказ Бланш о ее жизни. — Я стала куртизанкой по собственной воле. Хочу спросить вас, милорд, согласились бы вы, чтобы к вам относились как к ребенку или идиоту?

— Конечно, нет.