Возлюбленная воина

Тор решительно покачал головой:

— Вам придется найти другого командира для вашего тайного отряда горцев.

* * *

Во время долгого путешествия из Стерлингшира на Айлей Кристине почти удалось убедить себя, что все будет не так страшно. Возможно, Тормод Маклауд — она узнала, что так зовут островного вождя, за которого отец желал выдать ее замуж, — вовсе не грубый дикарь, а галантный рыцарь.

Но прибыв в Финлагган, Кристина сразу поняла, что позволила своему воображению разыграться. Все было даже хуже, чем она опасалась. Намного хуже. Ей еще никогда не приходилось видеть столько мужчин устрашающего вида в одном месте. Нет, не мужчин. Воинов. Эти островитяне выглядели так, словно больше ничего не умели делать только драться.

Даже без кольчуг они выглядели выше и мощнее, чем их собратья с шотландских равнин. Куда ни глянь, везде стояли мужчины ростом выше шести футов с бугрящимися под одеждой мускулами. Они были созданы, чтобы разить врагов тяжелыми двуручными мечами, боевыми молотами, топорами и другим оружием, которое они носили на плечах и на поясе. Самое удивительное, что не только мужчины, но и женщины были высокими и сильными. Настоящая раса великанов — по крайней мере такое впечатление сложилось у Кристины. В отличие от своей высокой и очень тонкой сестры Кристина, даже встав на цыпочки, едва достигала пяти футов.

У мужчин были волосы до плеч, некоторые заплетали их в косу, и среди них было очень много светловолосых.

Наверное, все дело в крови викингов, подумала Кристина и почувствовала, как по телу прокатилась волна дрожи. Она искренне посочувствовала своим предкам. Должно быть, ужасно видеть ладьи викингов на горизонте, зная, что жестокие варвары направляются к ним, чтобы нести смерть и разрушения.

Кристина почувствовала такую же беспомощность и обреченность. Она не сомневалась, что должна защитить сестру и сделать все от нее зависящее, чтобы вождь Маклауд выбрал ее, но теперь, оказавшись среди потомков викингов, перспектива казалась не просто пугающей, а ужасной.

Однако во время путешествия, когда они уже плыли по морю, Кристине пришла в голову другая мысль. Она поняла, что путешествовать по морю намного быстрее, чем по суше. При попутном ветре большие расстояния можно преодолеть за несколько часов, а не дней. Когда один из гребцов сказал, что недавно приехал с Айоиы, ею овладела безумная идея: они с Беатрикс могут убежать на этот остров и спрятаться в аббатстве.

План был действительно безумным, чреват ежеминутным риском, но это все же было лучше, чем ничего.

Утром после завтрака сестры ходили в деревню, чтобы навести справки и нанять кого-то, кто перевезет их на Лиону.

Ветер шуршал камышами, росшими вдоль мощенной камнем дороги, по которой они возвращались в замок. Звук казался зловещим и полностью соответствовал мрачному волшебству древней крепости.

Беатрикс, должно быть, почувствовала тревогу Кристины. Она взяла ее под руку и прошептала:

— Ты уверена, Крисси? Если отец узнает, что мы задумали…

— Он ничего не узнает, — заверила сестру Кристина, и в ее голосе было намного больше уверенности, чем она в действительности чувствовала.

На самом деле идея бросить вызов Отцу приводила ее в ужас.

— Мы не делаем ничего необычного. У него нет причин подозревать неладное.

— Но если что-то пойдет не так…

— Все пойдет как надо, — твердо заявила Кристина.

— Ты же хочешь на Айону?

Выражение лица Беатрикс изменилось. Оно, казалось, озарилось небесным светом — у Кристины даже дыхание перехватило.

— Конечно, хочу. Господь услышал мои молитвы! Просто я никогда, даже в самых смелых мечтах, не воображала, что такое возможно. — Беатрикс вздохнула. — Только подумай, Айонское аббатство! Это, наверное, самое святое место во всей Шотландии!

— Заодно и узнаем, — усмехнулась Кристина.

Хотя она не разделяла фанатичной набожности сестры, невозможно было не заразиться ее искренним восторгом. В аббатстве они будут в безопасности. Все остальное не имело значения.

— А ты уверена, что хочешь сделать это, Крисси? — Светло-голубые глаза Беатрикс скользнули по липу сестры. — Это же моя мечта, а не твоя. Я никогда не хотела выйти замуж, но можешь ли ты утверждать то же самое?

Кристина уставилась на дорогу и некоторое время молчала. Она слишком часто рассказывала сестре романтические истории, и теперь не было никакого смысла делать вид, что она не понимает, о чем речь.

— Все это сказки, Беа. Самые обычные сказки. Я никогда не думала об этом для себя. Брак для женщин в нашем положении возможен только для заключения нужного союза. О любви не может быть и речи. Я лучше буду всю жизнь читать романтические истории, чем выйду замуж за мужчину…

У нее сорвался голос.

— За мужчину вроде нашего отца, — закончила мысль Беатрикс.

Кристина кивнула. Она ненавидела страх, который ей внушал отец, страх, источником которого была не только боль, но и бессилие. Еще никогда она не чувствовала с такой ясностью, как ужасно быть женщиной. Если отец — или муж — пожелает избить ее до бесчувствия, никто не станет оспаривать его право на это.