Возлюбленный из камня (ЛП)

— Я не против компании, Фил, но ты не хочешь представить мне своего друга? — человек, которого звали Рикки, отхлебнул из своей пузатой белой чашки и окинул Спара оценивающим взглядом.

— Рикки, это Спар, Спар, это Рикки Раклу. Он репортер "Газетт"[5].

Человек фыркнул.　

— Спар? Да ладно. Ты, наконец, сняла старичка, который украсит сиденье позади тебя на байке, дорогая? Нашла его в Гранд Мезоне?

— Ага, прямо между дракой на ножах и сделкой с наркотиками.

Спар напрягся на секунду, пока не понял, что это был сарказм.

Очевидно, у нее нет привычки, часто посещать места, где люди регулярно участвуют в боях с применением оружия или торгуют запрещенными веществами. Она просто делала то, что его бывший Хранитель называл “вешать лапшу на уши”.

— Эй, мы не так часто общались в последнее время. Откуда мне знать, как ты развлекалась в эти дни? — Рикки пожал своими французскими плечами, но выражение его лица давало понять, что он шутит. — Я уж начал думать, что ты забыла обо мне.

— Если бы.

Фелисити сделала паузу, чтобы поблагодарить официантку, которая вернулась с горячими напитками на подносе и приняла заказ. Она заказала острый блинчик для себя и выбрала что-то для него, не дожидаясь одобрения.

Он бы поспорил, если бы в его завтраке не упоминалось слово стейк. Но слишком любил мясо, поэтому придержал свои возражения на данный момент.

Успокоившись, Спар сделал глоток своего "черного", который оказался большой чашкой кофе. Он слышал о напитке, но ему никогда не приходилось его пробовать.

Спар нашел горький, землистый вкус необычным, но приятным. Поймав взгляд другого мужчины, следивший за ним, просто поднял бровь и стал ждать.

— Он не разговаривает? — спросил Рикки, адресовав свой вопрос Фелисити, но продолжая смотреть на Спара. — Честно говоря, то, как он пялится, меня пугает.

Спар взглянул на девушку, которая просто закатила глаза и допила свой напиток прежде, чем ответить.

— Я говорю, когда мне есть что сказать. Тебя я не знаю, поэтому считаю, что мои мысли ты не должен слышать.

На мгновение повисла тишина, а затем Рикки запрокинул голову и рассмеялся.

— Пусть я дважды буду проклят, Фил, но считаю, ты действительно нашла в этом мире кого-то с еще худшим характером, чем у тебя.

Даже не знаю, кого мне жаль больше.

— Можешь приберечь жалость и ответить на пару вопросов, — отрезала девушка.

Рикки откинулся назад и позволил официантке поставить тарелки Спара и Фелисити, а затем забрал свою.

Он обхватил ладонями свою только что вновь наполненную чашку и кивнул им.

— Спрашивай, мой друг. Я весь во внимании.

— Итак, расскажи мне, что произошло прошлой ночью. В аббатстве.

Спар наколол на вилку кусочек стейка и яйца и отравил в рот. Пережевывая, он наблюдал за Рикки. Судя по выражению лица, репортер не ожидал такого вопроса от Фелисити.

— В аббатстве? Почему ты интересуешься тем взрывом? Ты делала дня них какую-то работу или что-то еще?

Она пожала плечами и разрезала нежный блинчик с ветчиной и Грюйером[6].

— Просто интересно. В смысле, как часто почти не посещаемый католический монастырь взлетает на воздух, верно?

— Редко.

— И что они говорят об этом?

— Власти? Немного. Взрыв произошел около часа ночи. Тип взрывчатого вещества, личность преступника и возможный мотив все еще не определены.

— А что насчет нанесенного ущерба? Кто-нибудь пострадал?

Глаза мужчины сузились, и он наклонил голову набок, будто пытался увидеть, что стоит за невозмутимыми вопросами Фелисити.　

— Почему тебе нужно это знать? — спросил журналист.

— Какая разница? — парировала она.

Спар сжимал вилку, пока не понял, что металл стал мягким и начал гнуться. Он не понял изменений в тоне Рикки, но Фелисити казалась невозмутимой.

Вместо того чтобы испугаться, она встретила пристальный взгляд сидевшего напротив человека с высоко поднятой головой и полная решимости выпрямилась. Напряженность висела в воздухе в течение долгого, нервного момента.

— Слушай, Фил, — выдохнув, произнес Рикки, наконец, сдавшись. — Я знаком с тобой очень давно и знаю тебя, поэтому уверен, что ты не из тех девчонок, которые закладывают бомбы в аббатствах. Хотя бы потому, что даже идея уничтожения шедевров архитектуры и витражей слишком задела бы твои чувства, чтобы даже предположить такое. Но, — продолжил он, подняв руку, чтобы указать на нее через стол, — ты задаешь такие вопросы, словно относишься к злоумышленникам, и кто-то другой мог бы подумать, что ты разнюхиваешь о том, что сама совершила, так?

Фелисити спокойно кивнула.　

— Поэтому я не спрашиваю кого-то другого, Рикки. Я задаю тебе эти вопросы. Ты знаешь, что пострадало? Я слышала, что взрыв произошел в помещении, которое использовали как склад, поэтому предположила, что в то время там никого не было.

"У нее был талант к обману", — признал Спар. Ни выражением лица, ни тоном она не раскрыла то, что ее наводящий вопрос — дезинформация.