Возлюбленный из камня (ЛП)

— Это хороший вопрос. — Сказал он. — Я встречал много ведьм и людей, которые себя так называли, во время моих опросов, но около девяноста девяти процентов того, что они считают магией, академик как я назвал приукрашенной молитвой. Они решают, чего хотят достичь, и используют символы и ритуальные действия, фокусируя свои намерения на том, чтобы это случилось.

— Не забудьте, что мы не академики. — Сказал Спар таким глубоким и резким голосом, что Тим тяжело сглотнул.

— Верно. — Поторопился он сказать. — Но я имел в виду вот что: скажем, одна из этих ведьм подумала, что ее сосед за ней следит. Ну, знаете, заглядывает в окно, когда она переодевается, или что-то в этом роде. Она могла взять небольшое зеркальце, прикрепить к нему веревочку как к ловцу солнца, наложить заклинание, которое больше похоже на молитву, и представить себе, как зеркало отражает энергию человека, который смотрит в него. Затем женщина подвешивает зеркало в окно и закрывает занавески. Когда сосед перестает следить за ней, и она узнает, что он потерял работу, потому что начальство застукало его на просмотре порнороликов в интернете, она убедила себя, что ее заклинание сработало. На самом деле, парень перестал следить за ней потому, что она закрыла занавески, и ему больше не на что было смотреть, а его начальство отслеживает все компьютеры своих работников.

Спар фыркнул.

— Это не магия, это самообман.

— Об этом я и пытаюсь сказать. Люди попадаются на это потому, что верят, точно так же, как и католики верят в то, что если они съедят просвиру, которую священник дает им во время мессы, то вкусят часть тела христова. Заклятие обретает значимость не из-за того, что с помощью него, якобы, достигнут результат, а из-за того, что они верят в то, что эффект будет.

Не это хотела услышать Фил. Ей нужна настоящая помощь, а не бесполезные молитвы. Их она и сама знала.

— Вы сказали девяносто девять процентов. — Выделила она. — Это значит, что одни процент был не таким?

— Я повстречал одну женщину. — Сказал Тим задумчиво. — Правда, встретился с ней случайно. Она не была одной из тех людей, кому я отправлял письмо об исследованиях в начале, когда я искал субъекты. Я столкнулся с ней в оккультическом магазинчике, когда разговаривал с людьми работающими там. Она зашла, чтобы продать некоторые травы, которые вырастила в своем саду.

— Она травница?

— Помимо всего прочего. Она выращивает травы, делает чаи, лосьоны и продукты для ванны из них. Она также лицензированный массажист и корзинщик. — Усмехнулся Тим. — Когда я впервые ее увидел, то принял за хиппи современного, викканского стиля.

Спар сузил глаза.

— И чем же она отличалась?

— Поначалу, ничем. Она занималась своими делами с менеджером магазина, пока я разговаривал с владельцем за прилавком, и ушла. Но когда я закончил свой первый опрос и вышел из магазина, она ждала меня снаружи. Она предупредила меня, что некоторая информация, которую дал мне хозяин магазина о растениях и травах, бала просто не правильной. И посоветовала мне поговорить с женщиной в другом магазине в Анжу. После того как мы поболтали с ней несколько минут, я спросил ее не хочет ли она ответить на несколько вопросов для моего исследование. Она наотрез отказалась.

— И как же вы выяснили, что она отличается от других людей, с которыми вы разговаривали?

— Она уже отличалась. Большинство людей, с которыми я общался, не могли дождаться, чтобы навесить мне лапши на уши. — Тим покачал головой. — Я шесть месяцев настойчиво уговаривал ее просто записывать то, чем она занимается.

— И чем она занималась? — потребовал Спар.

— Я однажды видел, как она зарыла семечко яблока в обычный садовый горшок и положила руку поверх земли. В течение пяти минут наблюдал, как из грязи прорастает зеленый стебель и расцветает новый листок. Я выронил свой цифровой диктофон, едва не потеряв все утренние интервью.

— Это все? Она вырастила растение?

— Тс! — ругнулась Фил на Спара и развернулась к Тиму. — Это не все, так?

— Список слишком велик, по большей части мелочи, но все они не сравнятся с тем, что я тогда увидел. Остальные рассказали бы длинные истории о ритуалах, которые они проводили, чтобы то или иное случилось, но все что я узнал это post hoc, ergo propter hoc. "После этого — значит по причине этого". — Объяснил Тим. — Еще в средневековье люди думали, что личинки вырастают из мяса, потому что, оставляя кусок мяса, замечали, как потом в нем появлялись личинки. Они видели одну вещь, затем вторую и предполагали, что второе вытекало из первого.

— Я поражена, что не все люди были вегетарианцами. — Пробормотала Фил.

— В основном были, но эта тема для лекции кафедры истории. Важно одно — ничто из того, что… что она делала, — Тим поправил сам себя, — не было похоже на это. Она никогда ничего не доказывала. Просто делала вещи, а интерпретацию оставляла мне.

Фил поджала губы.

— Вы думаете, эта травница сможет мне помочь?

— Считаю, она единственная из всех, кого я встречал, кто может иметь хоть какое-то верное представление о том, как попытаться.

— Вы дадите мне ее номер?

Тим составил гримасу.