Возлюбленный лекарь

Изо всех сил я прижал его к столу и кивнул лекарю, чтобы тот начинал.

Сначала кроме ниток, оставшихся от разодранной одежды, он не доставал ничего. Но вскоре вытащил первый кусочек.

На вид это был черный и сырой щеп древесной коры. Но я помнил, что именно так выглядела обуглившаяся плоть монстров. Вскоре в деревянной плошке валялась уже кучка таких щепок. Я не подозревал, что их было столько.

Дайске дергался и стонал. Весь покрылся потом, а крови вытекло столько, что она капала на пол.

За окнами совсем стемнело, и лекарь хрипло приказал нашему проводнику:

— Неси фонарь. Мне нужен свет.

Боги, сколько же еще будет длиться это мучение? Запах крови и жженой плоти въедался в кожу.

С каждой минутой Дайске становился все бледнее, приобретая жутковатый серый оттенок.

Лекарь покачал головой и снова взглянул на меня:

— Надеюсь, твой меч наготове?

Не понимая, к чему он клонит, я глупо переспросил:

— Зачем?

— Чтобы убить его, если я не успею. Заражение уже началось. А оскверненная плоть проникла очень глубоко. И не смотри на меня так. Уж лучше он примет смерть от того, кто умеет убивать быстро.

Я не собирался убивать своего единственного союзника.

— Лучше тебе его спасти.

Лекарь ухмыльнулся, сдувая упавшую на глаза челку:

— Лучше тебе не угрожать мне.

Он снова склонился над Дайске.

Не знаю, сколько времени так прошло. Раз за разом лекарь вытаскивал все новые кусочки, и каждый раз они не были последними.

Проводник, держащий фонарь, тихо шептал молитву своей любимой госпоже Широи, а мальчишка, которого мы спасли на поле, дремал, усевшись в углу.

— Все! Это последний! – Лекарь разогнулся и выбросил в плошку особенно крупную щепку.

Проводник опасливо взглянул на развороченную грудь Дайске:

— Точно? Ночью он не обернется черным монахом?

— Нет. Теперь мне нужно заняться его раной.

Я всмотрелся в посеревшее лицо алхимика.

— Он выживет.

Лекарь пожал худыми плечами:

— Как повезет.

Я покачал головой:

— Я не спрашивал.

Он хмыкнул и вымыл руки от крови. Потом долго очищал рану какими-то снадобьями и сшивал разорванную плоть. После накладывал пахнущие горькой сладостью мази и бинтовал, пока я осторожно приподнимал безвольное тело.

— Нужно отнести его в кровать. – Лекарь указал на жалкий топчан, огороженный старой ширмой. – Чтобы отдохнул.

Вместе с проводником мы аккуратно подняли Дайске и уложили его на тощий тюфяк.

Проснулся мальчишка, которого мы подобрали в поле.

Пока лекарь чистил инструменты и наводил порядок на столе, а проводник мыл пол от крови, мальчонка подошел ко мне и уселся рядом. Я смотрел на Дайске, который едва дышал. Но то, что его грудь поднималась, а кожа перестала быть серой, казалось мне хорошим знаком.

Малец тронул меня за плечо:

— Я помолюсь Белоликой госпоже, чтобы она отделила твоего друга от болезни. Она обязательно поможет.

Я без сил кивнул:

— Спасибо.

Если кто ему и мог помочь, так это действительно боги. Но проблема была в том, что они давно покинули наш мир.

-6-

Здесь же в башне была крошечная купальня, в которую меня провел проводник. Наверное еще никогда я так не радовался возможности смыть с себя пыль и грязь. А еще кровавую корку, которая намертво присохла к моей коже.

И хоть бадья, в которой я сидел в три погибели, оказалась крошечной, а вода уже давно остыла, это было лучшее купание в моей жизни.

— Должно быть, после роскоши столицы, наши условия кажутся вам убогими.

Я вздрогнул и обернулся. Совершенно бесшумно в купальню вошел бледный лекарь. Сейчас он казался еще более измученным, чем раньше.

Я привык, что мне помогали принимать ванну многочисленные слуги, но при нем почему-то чувствовал себя ужасно неловко.

Он же, ни капли не смущаясь, но и не глядя на меня, зашел за ширму. Оттуда тут же выскочила полупрозрачная тень в блеклом синем халате. Я выпрямился во весь рост, хватаясь за оружие. Но когда в ладонь легла рукоять меча, никого в купальне не оказалось.

Галлюцинации? Я потряс головой. Должно быть от усталости и недосыпания. Последние дни пути мы почти не отдыхали и мало ели. Неудивительно, что мне мерещится всякое.

Из-за ширмы выглянул лекарь. Челка падала ему на глаза, придавая вид городского модника. Но вопреки моим ожиданиям он оказался довольно искусен во врачевании. Хоть и не похожим ни на одного из лекарей, которых я знал.

— Это наш местный призрак. Меч вам ни к чему. – Он кивнул на мою руку, и только сейчас я осознал, что до сих пор сжимаю меч в руке.

— Призрак? – Я давно уже не ощущал себя таким глупцом, как за последние часы общения с этим провинциальным остряком.

— Да, мы его зовем Духом Ширм. Раньше он жил в Доме Услады и подсматривал за девушками и их клиентами. Но как только Дом закрылся, перебрался в крепость. Прячется в ширмах и шпионит за тем, как господа и госпожи раздеваются. Обычно, его сразу прогоняют. Но вы человек здесь новый и не могли знать о нем.