Возлюбленный мой

Но, по крайней мере, она знала, что замечательные мужчина и женщина, которые пытались воспитать ее как родную, наконец, произвели на свет кровное дитя, сына, который вырос сильным и здоровым, удачно женился и дал жизнь следующему поколению.

Все это делало ее отъезд намного проще.

Но остальное в ее жизни, за исключением Джона, не имело счастливого разрешения. Боже, может, именно поэтому она так нервничала. Это брачный переполох с Джоном стал таким откровением, слишком хорошим, чтобы быть правдой…

Она нахмурилась и приняла вертикальное положение. Потом потерла глаза.

То, что она видела на экране, не могло быть правдой.

Это же невозможно... правда?

Нащупав на пульте нужную кнопку, она прибавила громкость. «... Призрак Рэтбуна бродит по своему особняку времен гражданской войны. Какие секреты ждут нашу команду исследователей паранормальных явлений, которые они постараются раскрыть...».

Голос рассказчика затих, когда камера приблизила изображение портрета мужчины с темными волосами и безумными глазами.

Мёрдер.

Она узнает это лицо где угодно.

Вскочив, она бросилась к телевизору, но как будто это могло помочь?

Камера отъехала назад, чтобы показать красивую гостиную, а затем мелькнуло несколько кадров на фоне белой фазенды. Корреспондент говорил о каком-то специальном репортаже... в ходе которого они в прямом эфире собирались выманить призрака известного аболициониста времен гражданской войны, который до сих пор бродили по залам и коридорам особняка, в котором когда-то жил.

Вернувшись к тому, что говорил комментатор, она отчаянно пыталась расслышать, где находится этот особняк. Может, она могла бы...

Недалеко от Чарльстона, Южная Каролина. Вот где.

Шагнув назад, она врезалась в кровать и села. Ее первой мыслью было дематериализоваться туда и посмотреть самой, был ли это ее бывший любовник, настоящий призрак или же некоторые талантливые телевизионные продюсеры просто наделали много шума из ничего.

Но логика преодолела внезапный и бездумный порыв. В последний раз, когда она сталкивалась с Мёрдером, тот ясно дал понять, что не желает иметь с ней ничего общего. Кроме того, только в доме висела старая картина с изображением мужчины, но это еще не значит, что он жил в старом поместье, играя  в Каспера[136].

Хотя портрет был просто поразительным. И терроризировать людей – как раз в стиле Мёрдера.

Черт... она желала ему только добра. Серьезно. И если бы не убежденность в том, что ее присутствие там так же нежелательно, как тайна, о которой ей надо было рассказать ему сразу, как только у них начались отношения, она бы обязательно туда отправилась.

На самом деле, порой самое лучше, что ты может сделать для другого, – это просто держаться от него подальше. К тому же, когда-то давно она дала ему свой адрес на Гудзоне. Он знал, где ее можно найти.

Господи, она искренне надеялась, что у него все в порядке.

Стук в дверь заставил ее повернуть голову.

– Да? – сказала она.

– Это значит, можно войти? – послышался глубокий мужской голос.

Она поднялась на ноги и нахмурилась, подумав, что он явно принадлежит не доджену. – Да. Открыто.

Дверь широко распахнулась... чемодан. Чемодан-шкаф. Огромный старинный чемодан-шкаф от Луи Виттон. И она полагала, что на руках его держит Брат – судя по военным ботинкам и кожаным штанам.

Если только Фриц решил не сменить свой скучный фасон на прикид в стиле Ви. А еще набрал лишних сто фунтов.

Чемодан чуть опустился, и теперь она четко разглядела лицо Тормента. Брат был серьезен, но, с другой стороны, он –  не любитель веселиться. Никогда таким не был и... учитывая произошедшее с ним, никогда уже им и не станет.

Он откашлялся, а затем кивнул на то, что прижал к груди. – Я принес тебе кое-что. Для брачной церемонии.

– Эммм... Ну, мы с Джоном решили не создавать список подарков.  – Она жестом пригласила его войти. – Вряд ли «Крэйт и Баррел»[137] занимаются поставками огнестрельного оружия. Но все равно спасибо.

Брат переступил через порог и опустил громадину на пол. Штука была пять футов в высоту, около трех в ширину и, судя по всему, открывалась посередине.

В повисшей тишине, взгляд Тормента скользнул по ее лицу, и у нее снова возникло странное чувство, что парень знал о ней очень много.

Он снова откашлялся. – Обычно для брачной церемонии семья девушки предлагает ей специальный наряд.

Хекс снова нахмурилась. Затем медленно покачала головой из стороны в сторону. – У меня нет семьи. Я серьезно.

Боже, этот тяжелый, проницательный взгляд выбивал из колеи... и мгновенно ее симпатская сторона протянула свои щупальца к его сетке, оценивая, измеряя.

Так. Ерунда какая-то. Эмоции, что он испытывал: горе, гордость, грусть и радость... имели смысл только в том случае, если он ее знал. Но, насколько ей было известно, они были друг другу совершенно чужие.

В поисках ответа, она попыталась проникнуть в его разум и воспоминания... но он блокировал ей доступ в свой мозг. Вместо того чтобы прочитать его мысли... все, что она увидела, это была сцена фильма «Годзилла против Мотры»[138].

– Кто ты мне? – прошептала она.