Возмездие

Никакое другое слово не подходило к тому, что вытворял Воронцов — он именно танцевал. Его движения были невероятно плавны и очень ритмичны, будто он исполнял какой-то особый ритуальный танец. Почти всё время глава московских орков держал посох в вытянутой руке, и мне показалось, что я не просто вижу, как пульсирует красный кристалл в посохе, но и чувствую эту пульсацию. От самого Игоря Константиновича при этом тоже исходило невероятно яркое сияние — настолько сильное, что почти ослепляло.

Двигаясь в своём необычном танце по территории Восточного, Воронцов время от времени направлял посох на кого-либо из врагов, и из кристалла тут же исходил красный луч. Этот луч бил прямо в грудь вражеского мага, и какая бы на нём ни была защита, едва враг попадал под луч, он сразу же замирал. Его охватывало яркое красное свечение, буквально несколько секунд несчастный бился в конвульсиях, а затем свечение резко пропадало, противник темнел и падал на землю. И больше уже не шевелился.

При помощи загадочного кристалла Воронцов забирал у вражеских магов жизненные силы и Искру. Видимо, это были те самые уникальные боевые способности, которые мог получить одарённый орк на верхних уровнях, изучив магию крови и имея в руках подходящий артефакт. А председатель дворянского собрания Москвы имел и артефакт, и, судя по всему, навык.

Игорь Константинович просто уничтожал защитников Восточного, не оставляя им ни малейшего шанса на выживание — после того, как превратившаяся чуть ли не в тень жертва посоха с красным кристаллом падала на землю, ей уже не мог помочь ни один лекарь. Выглядело это жутко и впечатляло похлеще анимага. Многие противники даже начали разбегаться.

Но явных успехов Воронцова и Дьяниша, к сожалению, было недостаточно, чтобы захватить инициативу — слишком уж много боевых магов прислали немцы в Восточный. И подготовили всех курсантов к отражению штурма.

— Что будем делать? — спросил я у Тойво. — Выполнить задание у нас теперь вряд ли получится.

— Что делать? — переспросил меня эльф. — Выживать! И не терять из виду Дьяниша.

Задача была понятна, но не так уж и проста: Дьяниш, разгоняя защитников Восточного, отошёл достаточно далеко, я его уже не видел, и лишь по громкому медвежьему рёву определял его местоположение. И я было хотел направиться на этот рёв, но неожиданно заметил вдали у одного из спальных корпусов яркую вспышку от применения какого-то заклятия.

Фонари там не горели, пламя пожара ту часть центра тоже не освещало, но доли секунды во время вспышки мне хватило, чтобы разглядеть возле корпуса небольшую группу. Там кто-то прятался. Или испуганные курсанты, или группа военных, по какой-то причине ещё не вступивших в бой. Очень хотелось, чтобы это были курсанты.

— Вы это видели? — спросил я у Тойво. — Группу возле спального корпуса.

— Я не знаю, где здесь спальные корпуса, — ответил эльф и добавил: — Ведите!

Я хотел сразу направиться к нужному месту, но эльф остановил меня жестом. После этого он начитал какое-то заклятие на карельском и взял меня за руку. Тут же всё моё тело словно пронзило лёгким электрическим разрядом, и стало невероятно тихо. Показалось, будто я оглох. И ещё все куда-то исчезли. Вокруг горели здания и деревья, но ни людей, ни орков, ни наших, ни немцев, ни поляков не было.

— Мы сдвинулись во времени, — пояснил Тойво. — Теперь ведите.

Я направился к спальному корпусу, эльф пошёл за мной. Когда до того места, где я увидел группу, осталось около двадцати метров, я смог разглядеть полупрозрачные силуэты. Пройдя ещё несколько метров, я опознал в этих силуэтах курсантов Восточного.

— Они нас не слышат? — шёпотом спросил я у Тойво.

— Нет, — в полный голос ответил эльф. — Не слышат и не видят. Это просто невозможно.

Мы подошли к ребятам совсем близко, и я смог их разглядеть более-менее нормально. Возле корпуса прятались восемь курсантов. Среди них я разглядел Томаша. Это меня очень обрадовало — очень уж не хотелось, чтобы мой товарищ оказался в центре противостояния и случайно погиб. Помимо Томаша, из восьмерых ребят я узнал ещё двоих: Петра и Марека.

Курсанты, разделившись на две группы, о чём-то оживлённо спорили. Томаш, Марек и ещё один незнакомый мне парень отчаянно пытались что-то доказать остальным. Я их не слышал, но по артикуляции и жестам смог понять, что трое призывали пятерых вступить в бой, а пятеро категорически отказывались.

Я хотел спросить Тойво, как нам теперь лучше поступить, но не успел — эльф опять взял меня за руку и быстро что-то произнёс на карельском. Меня снова немного встряхнуло, и мы с Тойво вернулись в реальное время и оказались перед группой курсантов. Это было неожиданно — я думал, мы сначала обсудим, что делать. А уж как удивились ребята и особенно Томаш. Мой товарищ уставился на меня, выпучив глаза, и удивлённо произнёс на немецком языке:

— Роберт? Это ты?