Возмездие

– Не надо угощений, Евгений Петрович, и вообще будет лучше, если вы все уберете со стола. Мы здесь не на банкете, а для серьезного разговора.

– Как будет угодно, Андрей Семенович. Я хотел придать нашей беседе неформальный характер, но раз вы настаиваете…

Леев взглянул на Курину:

– Убери стол, Анфиса.

Перевел взгляд на Дементьева:

– Продавщица сообщила мне о вчерашнем инциденте с мальчишками-наркоманами, якобы купившими у нас без рецепта препараты строгой отчетности. Лекарства, которые даже с рецептом им по возрасту продавать запрещено.

Дементьев заметил:

– Я бы убрал из вашей фразы слово «якобы». Мальчишки действительно купили в вашей аптеке препараты, которые им не должны продаваться. А если быть точным, то Анфиса Николаевна продала им готовый набор наркомана. Пацанам стоило затратить минимум усилий, чтобы приготовить сильнодействующий, разрушающий организм синтетический наркотик.

Леев улыбнулся:

– Уважаемый Андрей Семенович, уверяю вас, вы заблуждаетесь. Куриной мальчишкам были проданы инсулиновые шприцы и безобидный йод. И все, никаких препаратов, содержащих наркотические вещества. Это подтверждено кассовым и товарным чеками, данные о продаже сохранены в памяти кассы. В конце концов, у нас есть документы, по которым мы получили препараты строгой отчетности. И, проведя с утра ревизию, смею доложить, остатки в аптеке совпадают с разницей между принятым и отпущенным товаром. Мы не нарушаем законы. Это просто ни к чему. Аптека и так приносит неплохой доход, к сожалению, здоровье людей с каждым годом ухудшается, лекарства дорожают. Так зачем мне рисковать весьма прибыльным делом? Мне, Андрей Семенович, проблемы с компетентными органами не нужны. Видимо, ребята где-то в другом месте купили препараты, а у нас прикупили шприцы и йод. Это бедствие, самое настоящее для страны бедствие – наркомания.

Дементьев указал на камеру видеонаблюдения, установленную в дальнем углу кабинета:

– Такая же камера, господин Леев, установлена и в торговом зале. Вы готовы добровольно продемонстрировать мне запись вчерашнего дня? Камера должна была зафиксировать, что именно продавала госпожа Курина. Но только добровольно, я не имею права затребовать доступ к видеокассете. Для этого необходим соответствующий документ, который, впрочем, не так сложно получить.

Леев вздохнул:

– Да я показал бы вам запись, но дело в том, что именно вчера, одни-единственные сутки, камеры, установленные в аптеке, не работали.

– Вот как? И что же с ними случилось?

Владелец аптеки пожал плечами:

– Представления не имею. Я вызвал специалистов фирмы, установивших эти камеры. Думаю, к вечеру у меня будет ответ на ваш вопрос.

– А вы неплохо подготовились к разговору, Евгений Петрович. Предусмотрели практически все. Одного не учли: у меня есть показания тех самых мальчишек о том, что препараты были приобретены в вашей аптеке.

Леев вновь рассмеялся:

– Которые не имеют никакой юридической силы. Кто примет во внимание показания наркоманов, которые себя-то не помнят, не то что где, что и за какие деньги покупали. Вам нечего мне предъявить, Андрей Семенович!

– Знаете что, господин Леев. Да, сейчас в принципе мне нечего предъявить ни вам, ни вашим продавцам, но запомните: если вы не прекратите незаконную торговлю, то уже совсем скоро у меня будет столько улик и свидетельских показаний против вас, что административным наказанием вы уже не отделаетесь. Я буду постоянно следить за вашей аптекой. Засылать покупателей, поднимать вопрос о тщательной ревизии учреждения, добиваться проведения встречных проверок с фирмами – поставщиками лекарств, независимой специальной экспертизы камер видеонаблюдения, что, как по волшебству, выходят из строя, когда это нужно хозяину аптеки. И в конце концов докажу, что именно вашей аптекой продавались запрещенные препараты, что именно вы и ваши работники сознательно травили людей, больных детей. Возможно, ставших зависимыми от наркотиков из-за вашей жадности. Я не дам вам спокойно работать, господин Леев, если вы немедленно не прекратите заниматься незаконной деятельностью. И добьюсь справедливого для вас наказания. На этом, честь имею! До скорой встречи.

Дементьев резко поднялся из кресла, хлопнув дверью, покинул кабинет, а затем и аптеку, направившись домой. Время наступило обеденное.

Поморщившись от удара двери, Леев ударил кулаком по столу, закричав на аптекаршу:

– Ты, старая калоша, что натворила? Нет, ты понимаешь, какие из-за тебя я заимел проблемы? Нюх потеряла? Выкинуть бы тебя на улицу без выходного пособия, да себе дороже выйдет. Черт возьми, надо же так глупо проколоться!

– Вчера вечером вы, Евгений Петрович, были гораздо спокойней, вежливей и уверенней в своих силах. А сегодня спасовали, свалив всю вину на меня. Я же, между прочим, всю ночь работала, выводила остатки, перебивала приходные документы, кассеты этих долбаных камер чистила. И я же во всем виновата?

– Ладно, замолчи! Отработала свое, иди домой. Я подумаю, что предпринять.