Возмездие

— Могу пригласить тебя на чашечку кофе, — снова говорю я. — У меня дома.

Голос звучит куда более надрывно, чем мне бы того хотелось, но я не могу быть одна. Больше не выдержу одиночества.

Роберт стоит, уставившись на меня.

— Прости, если я вела себя странно в прошлый раз, — произношу я, гладя его по руке.

— Странно? переспрашивает Роберт, отталкивая мою руку. — Если помнишь, ты сама на меня наскакивала. Ты потянула меня на диван, ты начала меня целовать.

Он коротко улыбается даме с ходунками-роллаторами, проходящей мимо, и продолжает, понизив голос:

— Тебя не интересуют романтика и вздохи на скамейке, говоришь ты, тебе нужен только секс. В следующую секунду все происходит слишком быстро, и тебя это не устраивает. А потом ты внезапно даешь мне по морде.

Он указывает на свою губу, и я замечаю, что она распухла. Я открываю рот, чтобы возразить, но Роберт не дает мне вставить ни слова.

— Не знаю, что это за дикие приемы доминирования, но я больше не желаю участвовать в твоих играх, — заявляет он. — Похоже, у тебя серьезные проблемы.

Он проходит мимо меня к кассе. Расплачивается, упаковывает товары и исчезает за дверями. Опустив глаза к своей тележке, я пару раз моргаю, прогоняя слезы. Пылкие обвинения Роберта больно ранили меня, и он явно именно с этой целью их произнес. Но почему?

Потрясенная, я бросаю тележку и еду обратно к дому.

Я захожу в прихожую, сбрасываю туфли и иду дальше в гостиную. Стою, глядя в окно. Тучи сгустились, пенящиеся волны переворачивают друг друга под серым небом.

Что-то заставляет меня отреагировать, хотя я точно не знаю, что именно. Какой-то звук? Ощущение, что я не одна? Что в комнате находится кто-то еще? Отражение в оконном стекле показывает, что она стоит в нескольких метрах позади меня, неподвижно замерев за барной стойкой. Она похожа на грозное привидение.

— Линда, — шепчет она. — Это ты.

Я медленно оборачиваюсь. Мы долго стоим, рассматривая друг друга.

— Я видела тебя на празднике. Но только вчера поняла, что это действительно ты. Я выследила тебя. И теперь вернулась сюда.

Она смеется и обходит стойку бара — я замечаю, что в руке у нее лом.

— Единственное орудие, которое я нашла, — говорит она, глядя на него. — Лежал в машине.

Микаэла делает шаг вперед. Я отступаю, прижимаясь спиной к стеклу. Она оглядывает дом и говорит, что теперь роли поменялись, на этот раз она проникла ко мне. Ткнув в мою сторону ломом, она говорит, что я очень изменилась, выгляжу совсем по-другому. Спрашивает, как получилось, что я жива, как это возможно. Спрашивает, что мне нужно. У нее так много вопросов.

— Ты хочешь отомстить, Линда?

Голос звучит неестественно, под глазами черные круги. Ее взгляд напоминает мне Анну — как раз перед тем, как та ударила меня заточкой. Обойдя боксерскую грушу, Микаэла становится у окна, в стороне от меня.

Я не понимаю, зачем она здесь. Просто не знаю, что и подумать. Подозревает ли она, что Алекс ведет двойную игру? Может быть, они живут в совместной договоренности похоронить все, связанное со мной и Симоном, чтобы продолжать жить своей восхитительной семейной жизнью в роскошном коттедже? Та сестра, с которой я выросла, не согласилась бы жить во лжи, Она предпочла бы посмотреть в глаза правде, даже если от этого будет больно.

Но если раньше между нами существовала связь, то теперь ее нет. Микаэлу я больше не знаю.

В ту ночь все произошло случайно, — говорит она. — Я молила Бога, чтобы нас никто не увидел. А ты? Ты нас видела?

С округлившимися глазами Микаэла делает шаг ко мне.

— Видела что? Чем вы занимались?

Она моргает.

— Алекс… он вышел ко мне, когда ты отправилась искать Симона. Мы спустились к озеру.

Поначалу я не понимаю, о чем она говорит, но потом до меня доходит смысл ее слов.

— Ты переспала с Алексом еще на вечеринке? — спрашиваю я едва слышно.

— Я хотела сама тебе рассказать. Мне очень жаль, что так получилось.

Микаэла занималась любовью с моим парнем. Подло делала это у меня за спиной, хотя и знала, что я снова счастлива. Она должна была все мне испортить. Отнять у меня и это тоже.

Все началось еще в детстве, когда мы стали отдаляться друг от друга. Микаэла ненавидела меня и всегда хотела получить то, что принадлежало мне.

— Значит, это ты… — произношу я.

— Что ты имеешь в виду?

Наконец-то я вижу всю правду. Моя сестра пыталась заставить меня признаться, взять на себя ответственность. Теперь я понимаю, почему Она отказалась свидетельствовать в мою пользу. Понимаю ее реакцию на мои слова, когда я сказала, что подозреваю Алекса. Слезы, всхлипы, мольбы о прощении. Вместо того, чтобы признаться, она бросила мне в лицо свое семейное счастье. Заставила меня поверить, что они утешали друг друга после приговора надо мной, хотя на самом деле все произошло гораздо раньше.

— Это ты позвонила в «службу SOS», — говорю я. — Ты отказалась свидетельствовать в мою защиту, хотя могла это сделать. Вы с Алексом стояли, обнявшись, возле дачи. Ты даже не подняла на меня глаза, когда меня увозила полиция.

Микаэла молчит.

— Если бы вам нечего было скрывать, не пришлось бы лгать на допросах.