Возмездие

Теплая летняя ночь, далекая музыка и плеск волн о мостки. Поцелуи, которые уже невозможно остановить, желание, заставившее их переступить границы. Алекс расстилает в траве джемпер, она обвивает его ногами и руками и принимает в себя.

Он шепчет, что она такая красивая, и ее длинные волосы рассыпаются по земле, как веер, пока они с Алексом занимаются любовью. Потом он с нежностью и заботой вынимает из ее волос листья. Он шепчет, что все образуется, и они долго не разжимают объятий.

— Я не убивала Симона, — говорит Микаэла. — И Алекс не убивал. Мы поступили неправильно, обманув тебя, но наш единственный грех в том, что мы влюбились.

Я подтягиваю к себе колени, кладу на них голову.

— Я отказалась от всего, чтобы быть рядом с мамой, когда она заболела, — произношу я. — Но и Симон нуждался во мне. Я пыталась сделать так, чтобы меня хватило на обоих, и в результате обоих же потеряла. Встретившись с Алексом, я поверила, что снова смогу быть счастлива. Хотела начать все сначала.

— Ты всегда дико боялась одиночества. Того, что тебя предадут.

Микаэла изо всех сил старается говорить твердо.

Она утверждает, что с Алексом я не смогла бы быть счастлива. Он понимал, что мне плохо и одиноко после того, что произошло с Кэти и Симоном, а я восприняла наши немногочисленные встречи слишком серьезно. Он не раз пытался поговорить со мной об этом, но я не желала слушать. Начинала петь какую-нибудь мамину песню или просто переводила разговор на другую тему.

Кроме того, и Алекс, и Микаэла считали, что я собираюсь помириться с Симоном. Алекс сказал ей. что я все время говорю о нем.

Я хочу возразить, но у меня нет сил. Вспоминаю слова Алекса в зале суда, и чувствую только свинцовую усталость.

— Когда ты не вернулась в спальню, Алекс решил, что вы с Симоном помирились, — продолжает Микаэла. — Он сказал, что ты, скорее всего, провела с ним ночь. После этого Тесс и нашла вас в гостевом домике.

— Почему вы не рассказали полиции, что были вместе? — спрашиваю я.

— Ты только вообрази заголовки, — вздыхает Микаэла. — Солнечная девочка перерезает горло мужу, в то время как ее сестра развлекается с парнем Линды. Понятно, мало хорошего в том, что мы солгали, но мы хотели защитить тебя от еще большего скандала. По крайней мере, мы себе это внушали. Да и себя самих хотели защитить.

— Как вы смогли сохранять отношения столько лет? — задаю вопрос я.

— В первый год я несколько раз уходила от Алекса, — признается Микаэла. — Предательство и ложь, муки совести… У наших отношений получилось несчастливое начало.

Она рассказывает, что после моего «самоубийства» они постоянно ссорятся. Жить еще и с чувством вины за это оказалось почти невыносимо. Хотя они с Алексом любят друг друга, неизбежно все больше отдаляются.

В этом месте я могла бы испытать злорадство, но ничего такого не испытываю. Только чувствую, что совсем запуталась. Как бывает в кино, мой мир накренился, и собственная реальность вот-вот ускользнет из рук.

— Алекс знает, что ты здесь? — интересуюсь я.

— Я оставила ему записку на столе. И сказала в садике, чтобы они позвонили ему, если я не приеду за Эльвирой в четыре часа, как обычно.

— Страховка? — улыбаюсь я. — На случай, если я опасна? Это — и еще ломик.

Микаэла улыбается мне в ответ. Как ни странно, в эту минуту я остро ощущаю, что она моя сестра — по-настоящему, как было когда-то.

— Ты видела нас с Алексом в ту ночь? — снова спрашивает она. — Я много раз задавалась этим вопросом. Не мы ли стали причиной того, что произошло потом?

Нет, не стали. Хотя — да, я видела, как вы стоите и целуетесь на берегу, пока Линда бродила в поисках Симона. Ты сказала, что можно влюбиться в его улыбку. Ты была такая счастливая.

Эти слова застают меня врасплох. Схватив Микаэлу за руку, я говорю, что не понимаю, откуда они.

Это мои воспоминания. Не твои.

Слова долго доходят до меня. Я изо всех сил пытаюсь понять, что они означают.

— Что все это значит, Микаэла? Неужели это я убила Симона?

Я встаю, обнимаю себя руками, начинаю метаться взад-вперед по гостиной.

— Поговори со мной. Скажи что-нибудь.

— Если это сделала ты, то была не в себе, — отвечает Микаэла.

Это была я, Надия. Не Солнечная девочка.

— Ты всегда это знала? — спрашиваю я, не сводя глаз с сестры.