Возмездие

    — Швайн! — крикнул офицер и ударил старика по щеке. — Где партизан?

    Старик мрачно и зло, невидящими глазами смотрел на офицера.

    Тот медленно поднял пистолет и направил его на Мишутку. Старуха прижала мальчика к себе, пытаясь прикрыть его своими руками.

    — Я скажу тебе, где партизаны! Партизаны вот где! — громко произнес старик и положил руку на сердце. — Все мы партизаны! Уходите с нашей земли! Уходи, душегуб окаянный! Уходи!

    Старик плюнул сгустком крови в лицо немца. Офицер от неожиданности отпрянул, а затем выстрелил. Старуха подхватила обмякшее тело старика.

    Вакуленчук ударом ноги вышибает раму из окна и бросает гранату в немцев, которые втягивали корову в кузов грузовика… Взрыв… Летит вторая граната… Опять взрыв… Вакуленчук отцепляет от пояса третью гранату, но она уже не нужна.

    Только двое — офицер и один из солдат — ползут к машине, оставляя за собой кровавый след. Офицер стреляет из пистолета…. Старуха падает, накрывая своим телом мальчика.

    Вакуленчук дает очередь из автомата, вылезает из слухового окна на крышу, прыгает вниз, подбегает к старухе. Она мертва.

    Мишутка лежит на пороге, испуганными глазенками смотрит на мичмана, держит правой рукой левое плечо.

    — Живой?

    — Ага, — отвечает Мишутка и смотрит на Вакуленчука. Нечеловеческий страх в глазах у мальчика.

    Вакуленчук оглянулся вокруг, снял с веревки простыню, накрыл ею старика и старуху. Подошел к убитым немцам, поднял с земли два автомата, засунул за пояс парабеллум.

    Вакуленчук с Мишуткой уходят со двора и углубляются в лес.

    — Ты устал? — спрашивает мичман.

    — Нет, дяденька.

    — Скоро мы с тобой привал сделаем, тогда и перекусим, хорошо?

    — Хорошо, дяденька.

    Вакуленчук подбадривает мальчика:

    — Держись, иди вперед.

    По лесной дороге движется колонна Млынского. Слышен гул самолетов.

    Майор тревожно поглядывает на небо.

    Углубившись в чащу леса, Вакуленчук и Мишутка прошли ручеек, поднялись на пригорок, пошли по тропинке и вышли на небольшую полянку. Солнце уже клонилось к закату. Его лучами были освещены только верхушки деревьев… Пройдя полянку, они опять вошли в лес…

    Откуда-то сзади, из кустов, слышен резкий голос:

    — Стой! Руки вверх!

    Вакуленчук замер. Подходят двое. Это сержант Бондаренко и пожилой солдат Иванов.

    — Ишь ты! — говорит Иванов. — Вроде б моряк? Ты что это с мальцом по лесу гуляешь? Заблудился?

    — Море-то отсюда далеко, — смеется Бондаренко.

    — Руки можно опустить? — зло спрашивает Вакуленчук.

    — Погоди, — отвечает Бондаренко.

    Иванов. Семен, обыщи его.

    Бондаренко осторожно обходит сзади Вакуленчука, снимает с него автоматы, вытаскивает парабеллум, ощупывает одежду. Из кармана достает пистолет «ТТ», гранату.

    — Ну-ка, целый арсенал! — говорит Бондаренко. — Ну, теперь опускай!

    — Так куда путь держишь, морячок? — дружелюбно спрашивает Иванов.

    — На кудыкину гору… — отвечает Вакуленчук.

    — Ну, значит, нам по пути… — улыбается Бондаренко. — Идем!

    Вакуленчук нагибается, из-за голенища достает финку, отдает сержанту.

    — Держи, салага!

    — Чего? — спрашивает Бондаренко.

    — Того. Ну пошли, пехота.

    — Ладно-ладно, иди, — подталкивает моряка Иванов и ласково, гладит Мишутку по голове. — Не бойся, сынок… Давай. Давай.

    А тот, испуганный всем происшедшим, готов расхныкаться.

    Вакуленчук. Пошли, Мишутка.

    На открытой поляне, зажатой с четырех сторон лесом, двигаясь вдоль строя солдат, капитан Серегин ведет перекличку.

    У крайних деревьев в лесу на ящике из-под снарядов сидит знакомый нам майор. Перед ним разложена карта.

    Подходят Бондаренко, Иванов, Вакуленчук и Мишутка. 'Посмотрев на Вакуленчука, Млынский спрашивает:

    — А откуда здесь моряки?

    — Взвод морской пехоты находился в охранении артполка. Я замещаю погибшего командира. Три дня просидел без связи. Послал двух связных — не вернулись… Решил сам. Мичман Вакуленчук! — доложил моряк.

    — Где ваш взвод, мичман?

    — Здесь неподалеку, товарищ майор, держит оборону.

    — Откуда мальчик с вами? — интересуется майор.

    — В лесу на мародеров наткнулся, товарищ майор. Деда с бабкой у него убили. Ну, пацана с собой и прихватил.

    Млынский, подозвав Зину, обращается к мальчику:

    — Ну здравствуй, как тебя зовут?

    — Миша Турченков.

    Млынский просит Зину принять под свою опеку нового бойца, Михаила Турченкова.

    Зина, прижимая к себе мальчика, отвечает:

    — Есть, товарищ майор, помощником будет. Ну пойдем, Мишутка.

    Вакуленчук. Мишутка, ну ты давай иди с тетей Зиной и слушайся ее, договорились? Ну, будь здоров. Я скоро приду.

    Зина с Мишуткой уходят.

    Второму взводу подается команда построиться.

    Млынский возвращается к карте. Бондаренко и Иванов следят за рукой майора, который делает отметки на карте…

    — Так… — говорит он, ставя крестик. — На шоссе были?

    Бондаренко. Так точно, товарищ майор.

    Иванов. Там немецкие танки идут.

    — А левее, на проселочной?

    Бондаренко. Пехота на бронетранспортерах…

    — Железную дорогу переходили?

    Бондаренко. Нет, все переезды охраняются.

    Иванов. Обойти с обозом невозможно — болото.

    Майор провел на карте карандашом жирную черту.

    — Обстановка ясна?

    Вакуленчук. Неразбериха, товарищ майор.