Возмездие

    — Все спокойненько, как на кладбище… Обозы с ранеными, строительные команды, «охотники» в «Вилене»… А? Ничего подозрительного, просто идиллия, и до сих пор ни разу не потревожили. Не такая уж тут глухомань… А ты опять простыл? Сыро тут в лесу для тебя, Г асан.

    — Ничего, скоро в Баку на солнышке отогреюсь.

    — Идем на воздух. — Млынский посмотрел на часы. — Кому-то выгодно, Гасан, чтоб мы тут сидели в лесу у полигона и не рыпались. Надо во что бы то ни стало выяснить, что за объект «Хайделагер». Откуда там столько летчиков?

    Над лесом застрекотал самолет-разведчик, и жизнь в лагере замерла.

    Ерофеев, сидевший у входа в пещеру, вытянулся, когда из нее вышли Алиев и Млынский. Из палатки радистки доносилось нудное треньканье балалайки.

    — Ох надоел, — вздохнул Ерофеев.

    — Самолет? — спросил Алиев. — Над нами кружит, подлец.

    — Нудит и нудит целый день. И этот тоже… — кивнул Ерофеев в сторону палатки. — Охмуряет Катьку, хоть бы путное что сыграл.

    Млынский вошел в палатку, и Иванов со своей балалайкой тут же выкатился оттуда. Катя Ярцева смущенно поправила волосы, стала искать наушники.

    — Я сейчас, товарищ полковник, еще десять секунд. — Она надела наушники, взяла карандаш. — Есть! — Аккуратным почерком стала записывать цифры шифровки…

    Гул самолета стих.

    Хват, Алиев, Озеров и Иванов сидели на плащ-палатке неподалеку от входа в пещеру, под раскидистой кроной дерева.

    Подошел Ерофеев, нагнулся, поднял с земли балалайку, лежавшую рядом с Ивановым, потренькал, заиграл. Играл он здорово. Увлеченные игрой Ерофеева, офицеры не заметили, как прошли к пещере Радкевич и Ванда в сопровождении лейтенанта Ковалева.

    Ерофеев, кончив играть, отложил балалайку.

    — Ай да Ерофеич! — сказал Озеров. — Учись, Ваня.

    — Зачем такой талант прятал? — спросил Алиев.

    — Для конспирации, — усмехнулся Ерофеев.

    — Может, ты и не Ерофеич вовсе, — засмеялся Хват, — а Ойстрах.

    — Страх для фрицев — это точно.

    — Товарищи офицеры! — вскакивает Хват, завидев вышедших из пещеры полковника и Радкевича.

    — Сидите, сидите, товарищи. — Млынский тоже опускается на плащ-палатку. — Ерофеич, поиграй еще, у тебя хорошо получается. Только вон там. И последи, чтобы нам никто не мешал…

    — Есть поиграть немного на балалайке!

    — Вот что получено из Москвы, — сообщил Млынский. — По имеющимся сведениям, противник планирует использовать бомбардировщики «Хейнкель-111» для нанесения ракетных ударов по Москве, Ленинграду, Куйбышеву и важным промышленным объектам, расположенным за Уралом…

    — Ишь куда хватили, сволочи, — сказал Ерофеев..

    — Подготовка экипажей бомбардировщиков и пилотов-смертников, которые будут наводить ракету на цель, развернута где-то в степном лагере…

    — Ничего себе, точные данные, — качает головой Хват. — Где в степи?

    — Необходимо во что бы то ни стало сорвать этот замысел. Подписано: Антонов… Вот так— во что бы то ни стало.

    — Пошли ва-банк, — покачал головой Алиев. — Готовят пилотов-смертников.

    — Найдут фанатиков, — сказал Радкевич.

    — Времени на раздумья и колебания у нас больше нет, — сказал Млынский. — На рассвете атакуем полигон. — Он развернул карту. — Взвод минеров передаем отряду Радкевича. Задача поляков — уничтожить ангары и склады на объекте «Хайделагер». Группы прикрытия обязаны обеспечить время, чтобы мы успели на полигоне «Близна» снять с ракет все ценное оборудование, принять самолет, погрузить на него приборы и раненых… Ты, Виктор Сергеевич, — повернулся он к Хвату, — сегодня же ночью с ротой Бейсамбаева и всем хозяйством уйдешь в Чехословакию… Это приказ. На границе встретишься с чешскими партизанами отряда имени Яна Жижки. Они помогут тебе. Маршрут согласован. Мы пойдем следом. Вопросы есть?

    Алиев спросил неожиданно:

    — Как будет «степь» по-немецки?

    — Степпе, — ответил Радкевич.

    — Почти как по-русски. Я все думаю — где у них степи в Германии, где искать этот лагерь смертников?

    — Найдем, Гасан…

    — А «пустыня» как?

    — Оде, — сказал Радкевич.

    — Вюст, — добавил Млынский. — Постой-постой… Ах ты умница, Гасан! Дай-ка я тебя расцелую!..

    — Ну-ну, что ты вдруг?

    — Смотри! — Млынский достал из кармана картонку. — Это принесла из Кракова Ванда.

    — Так, — сказал Алиев и прочитал: — «Объект «Хайделагер» находится северо-восточнее Дембицы. Это крупный аэродром с подземными ангарами и складами горючего. Кюнль прибыл в Краков…»

    — Ты сюда смотри, — показал на карте Млынский. — «Хайделагер». «Хайде» по-немецки «луг», «пустошь», а молено перевести и как «степь». «Хайделагер» — «степной лагерь». Это то, что нам нужно, Гасан! Вот где они готовят смертников. Ну, Радкевич, задача наша осложняется. Взвода минеров тебе маловато будет, я думаю…

    Вечер. В ресторане отеля «Монополь» полно посетителей: офицеры, чиновники генерал-губернаторства, женщины. Шумно. Накурено. Шторы на окнах плотно задернуты.

    На небольшой эстраде танцевальная пара в испанских костюмах исполняет хабанеру.

    Официант, высоко поднимая над головой поднос с бутылками, ловко пробирается между тесно составленными столиками.