Возмездие чернокнижника

— Это невозможно, — вмешался Ларратос, — некромантия может лишь поднимать мёртвых, но не оживлять их. Труп, поднятый некромантом, — нежить, то есть не живой, но и не мёртвый. Он не дышит, его сердце не бьётся, он холоден и на нём появляются синие трупные пятна. Ещё не известен ни один маг, сумевший по-настоящему оживить мёртвого, пускай и на три дня.

В следующей заметке, принадлежащей перу знакомого Ларри журналиста Карта Утарса, говорилось, что по Стейнгарду ходит слух о новой тёмной секте с колдовскими ритуалами, деятельность которой направлена на служение демонам. Далее сообщалось, что уже три дня в городе без вести пропадают люди — по человеку в день. И все трое были ремесленниками. Утарс связывал пропажу ремесленников с деятельностью секты. В газете опубликовали и портреты пропавших — бородатые мужчины с грубыми чертами лица.

— Мне кажется, эта секта совершает преступления на расовой почве, — задумчиво произнёс Ларратос.

— Что вы имеете в виду, сержант?

— Присмотрись повнимательнее к их лицам, капрал. Эти потомственные, ремесленники, костяк коренных стейнгардцев, происходят от древних смешанных браков между людьми и гномами. Иначе говоря, они не являются чистокровными людьми. Это означает только одно — секта, посвятившая себя служению злу, происходит из диктатуры Масхон.

— Сержант, я не так начитан, как вы. Откуда вы это знаете?

— Баал Хаммон, став лордом шеддитов и правителем страны Масхон, одновременно ввёл в своей стране поклонение демонам и расовую теорию, с точки зрения которой, все нечистокровные люди являются низшими существами, а всякая нелюдь вообще должна быть уничтожена.

— Ясно, сержант. Надеюсь, полиция покончит с этим ужасным культом!

***

Вечером Ларратос вновь уселся за учебники магии. Чуть-чуть позанимавшись, он связался с Элиддином и рассказал ему о прочитанном в газете. Элиддин ответил, что понятия не имеет, какая напасть могла случиться с купцом, а насчёт пропажи людей и деятельности секты — он уже третий день занимается расследованием. Также Элиддин рассказал, что ещё вчера связался с директором Стейнгардского музея и договорился о цене бриллианта — сорок пять тысяч. Директор перенёс камень из зала особо охраняемых экспонатов в свой кабинет, и Элиддин может зайти за ним в любой момент — когда будут деньги. Паладин предупредил директора, чтобы тот ни в коем случае не брал камень домой, а то за ним может начаться охота. Также Элиддин рассказал, что продал некоторым коллекционерам эльфийские луки и получил двадцать тысяч аргусов.

***

Вторник. Четвёртое июня. Обеденный перерыв в казарме. В то время как Ларратос сидел в столовой, в его комнате загорелся мадаббар. К нему подошёл капрал Гантис, и в шаре возникло лицо Раниса Тиррена.

— Добрый день, — сказал он немного взволнованным голосом, — могу ли я поговорить с Ларратосом Мельдом?

— А кто его спрашивает? — поинтересовался капрал.

— Его друг, Ранис Тиррен.

— Минутку, Ранис. Сейчас я его позову, — капрал заглянул в столовую. — Сержант Мельд! С вами хочет поговорить Ранис Тиррен!

Ларратос вышел из столовой и двинулся к мадаббару:

— Да, Ранис.

— Ларри, я вынужден сообщить тебе одно очень неприятное известие — Эрана пропала.

— Как это — пропала? — нахмурился Ларри.

— У нас сейчас начались экзамены в академии. Сегодня был экзамен по магии иллюзий. Эрана просто не пришла на него, что очень странно — она же никогда не пропускала занятия, а экзамены — тем более. Я попытался связаться с ней по мадаббару, но её не было ни в комнате, ни вообще в академии. Мы договорились с ней о свидании сегодня в полдень, после экзамена, однако она не пришла и на него. Не знаешь ли ты, где она может быть?

— Понятия не имею.

— Если она не объявится до завтрашнего утра, придётся сообщить в полицию.

— На твоём месте, Ранис, — сухо сказал Ларри, — я бы сообщил в полицию прямо сейчас.

Ранис прервал контакт.

***

У Ларратоса испортилось настроение. Хоть он и считал, что если Эрана ушла к Ранису, то это её воля, но Ларри по-прежнему любил её.

Пожалуй, даже хорошо, что она уже не со мной, — думал он. — Иначе лорд Шакир мог бы попытаться прикончить девушку.

Ларратос помнил, какие чудные вечера он с ней проводил. Эрана была очень любознательна и всегда интересовалась историей магии. Ларри вспоминал, как они однажды три года назад поспорили, пользовались ли гномы магией. Он утверждал, что в древности гномы не могли пользоваться магией — ибо до торговых связей с людьми они всегда были ремесленниками, в отличие от эльфов, у большей части которых магия текла в крови. Эрана на это ответила, что среди эльфов тоже бывали ремесленники, причём очень искусные. Она говорила, что читала о гномских захоронениях в верхнем городе Араксара, чья территория во многом совпадала со Старым Городом Стейнгарда. Рассказывали, будто гномы проводили сложные колдовские ритуалы в своих склепах, чтобы упокоить души погибших собратьев. И она ещё говорила, что когда-нибудь обязательно проверит эти захоронения и непременно найдёт какой-нибудь предмет, доказывающий, что гномы всё же занимались магией.