Возмездие Эвелит (Сборник)

— Может быть, вы не в курсе событий последних нескольких недель, философ, — сказал он. — Позвольте мне в коспективной форме изложить их вам. Наши части обошли фаллонитов и спустились с гор. В центре Калифорнии не осталось уже почти ничего, что могло противостоять нам, так что двигались мы быстро. Мы заняли Сакраменто, мы контролируем реку и железную дорогу. Наши опорные пункты тянутся к югу под Бейкерсфилдом, с Иоселитом и Кингс-Каньоном, не очень далеко, чтобы можно было снабжать всем необходимым укрепленные позиции. Когда мы закроем этот северный конец, силы фаллонитов вокруг Реддинга окажутся в окружении, попадут в ловушку между нами и мощными боссменами, которые все еще удерживают районы Тринити, Шасты и Лассена. Сам факт нашего пребывания здесь вынудил противника эвакуировать Колумбийскую долину, чтобы защитить Сан-Франциско. Теперь еще вопрос, кто из нас занимает большую территорию.

— А как с армией, которая выступила против вас в Сьерре? — резко спросил Гейнз. — С ней вы расправились?

Макензи нахмурился.

— Нет. Это не секрет. Они прошли через Мотер-Лод и обошли нас. Они сейчас в Лос-Анджелесе и в Сан-Диего.

— Грозный хозяин. Вы рассчитываете бесконечно сохранять это противостояние?

— Мы сделаем все возможное, чтобы покончить с ним, — сказал Макензи. — Там, где мы находимся, у нас преимущество внутренних коммуникаций, и большинство землевладельцев охотно сообщают нам все, что им удается заметить. Мы можем вовремя направить силы в любое место, где враг соберется атаковать.

— Жаль, что такая богатая земля должна быть искорежена войной.

— Да уж.

— Наша стратегия сейчас достаточно очевидна, — сказал Шпейер. — Мы должны перерезать коммуникации врага по самому центру, за исключением моря, которое не может полностью обеспечить далеко отстоящие войска необходимым снабжением. Мы отрежем их от значительной части продовольствия и материальных ресурсов, а главное — от жидкого топлива. Что же касается нас самих, то мы почти полностью находимся на самообеспечении. Уже очень скоро мы будем в более выгодном положении, чем не имеющая корней армия, с которой мы столкнемся. Я думаю, судья Бродский вернется в Сан-Франциско еще до осени.

— Если ваши планы осуществятся, — сказал Гейнз.

— Это наша забота. — Макензи подался вперед и уперся кулаком в колено. — О'кей, философ, я знаю, вы предпочли бы, чтобы победу одержал Фаллон, но полагаю, у вас хватит благоразумия не поддерживать сторону, обреченную на провал. Будете вы сотрудничать с нами?

— Орден не участвует в политических делах, полковник, за исключением случаев, когда его собственному существованию угрожает опасность.

— О, к чему такой тон? Под «сотрудничать» я подразумеваю только то, что вы не станете мешать нам, путаясь у нас под ногами.

— Боюсь, это уже будет означать сотрудничество. Мы не можем терпеть военные силы на наших землях.

Макензи в упор посмотрел на ставшее каменным лицо Гейнза и подумал, что ослышался.

— Вы приказываете нам удалиться? — Он не узнал собственного голоса.

— Да, — сказал философ.

— В то время, когда ваш город находится под прицелом нашей артиллерии?

— Вы действительно станете стрелять в женщин и детей, полковник?

О, Нора! — мысленно воскликнул Макензи.

— Мы обойдемся без этого. Наши люди могут просто войти.

— Против пси-бластов? Прошу вас, не губите ваших бедных парней. — Гейнз помолчал, затем продолжил: — Я мог бы также указать, что, потеряв свой полк, вы поставите под удар все ваше дело. Вы можете свободно обойти наши угодья и проследовать на Калистогу.

Оставив позади гнезда фаллонитов, позволив противнику проникать через мои коммуникации на юге, — скрипнув зубами, подумал Макензи.

Гейнз поднялся.

— Разговор окончен, джентльмены, — сказал он. — У вас есть час времени, чтобы очистить нашу территорию.

Макензи и Шпейер тоже встали.

— Мы еще не кончили, — сказал майор. Лоб и длинный нос его покрылись потом. — Я хочу кое-что добавить…

Гейнз пересек комнату и открыл дверь.

— Проводите этих джентльменов, — сказал он пятерым своим помощникам.

— Нет, ради Bora! — крикнул Макензи. Он коснулся рукой оружия.

— Уведомите адептов, — сказал Гейнз.

Один из молодых людей повернулся. Макензи слышал шлепанье его сандалий, когда он убегал. Гейнз кивнул.

— Я думаю, вам лучше уйти, — сказал он.

Шпейер напрягся и закрыл глаза. Затем быстро открыл их и выдохнул:

— Уведомить адептов?

Макензи видел, как невозмутимость покинула Гейнза. Для замешательства времени больше не оставалось. Дальнейшие действия были автоматическими. Он и Шпейер одновременно выхватили оружие из кобуры.

— Догони того посланца, Джимбо! — гаркнул майор. — Я задержу этих птичек.

Макензи ринулся вперед, одолеваемый все же сомнениями относительно чести полка. Годится ли такая открытая враждебность, если они прибыли для переговоров? Но Гейнз сам оборвал его раздумья, крикнув:

— Задержите его!

Четверо оставшихся помощников мгновенно пришли в движение. Двое загородили собой выход, двое других стали по обе стороны.

— Прекратите, или я буду стрелять! — заорал Шпейер, но его проигнорировали.