Возмездие графа дона Хулиана

дон Альваро Перансулес примет тебя гордо, как и положено представителям его касты : высокомерный взгляд недвусмысленно свидетельствует о его вестготском происхождении и изрядной примеси прогорклой старокастильской крови по всем четырем ветвям родословного древа : горбатого могила исправит, говорит он : каков нрав, таков и образ : каков образ, таков и нрав : образчики старокастильской фауны образ имеют обычно незавидный, про иного даже можно сказать — ну и образина! : а вот дон Альваро благообразен, ты удивляешься суровой непроницаемости его лица, которое можно назвать зеркалом не только образа, но и нрава его рода-племени : это даже не лицо, а личина : образцовая личина среди образчиков и образин : и не просто личина, а грозный лик вроде тех, которые в старину вырезали на форштевне корабля для устрашения врагов : грозный лик, обдуваемый всеми ветрами в открытом море, но не меняющий своего выражения, как и положено изваянию : у него нет ничего общего с серенькими людишками, не носящими личины, с безликой и бесхребетной массой без котурнов, без жреческого оскала, без пурпурной хламиды, без шитых серебром туфель : дон Альваро не расстается с личиной ни днем, ни ночью, его нрав и образ заспиртованы : передвигается он с трудом, скрипя всеми сочленениями костей, нечто среднее между питекантропом и средневековым воителем : его голова — шлем, лоб — забрало, грудь — латы, руки — латные рукавицы, талия — поясная сумка, ноги — эскарпы : он слит со своей личиной, врос в свои доспехи, сросся с ними, все его движения резкие, как у робота : жесткость его покрова наводит на мысль о панцире ракообразных : иногда величественная поза и элегантность одежды придают ему сходство с деревянным манекеном в магазине готового платья : дон Альваро блистает перед тобой в полной амуниции : образ его соответствует нраву, а нрав образу, но в эти минуты черты его лица окаменевают еще больше, и он раскатистым голосом декламирует покрытый панцирем сонет с костистой морфологией и известняковым синтаксисом, извлеченный из какого-нибудь ископаемого сборника, из тех, что рядами стоят на полках библиотеки на бульваре

Идет идальго, — это всяк поймет,
когда я плавным тагом выступаю,
на перевязи алый крест сияет,
то знак, что древен мой кастильский род.
Подкручен ус, взор устремлен вперед,
сверкает шпаги рукоять златая,
седые локоны волной спадают
на воротник, что взор к себе влечет.
Сто молодцов во Фландрии гуляют,
и тысячи рабов петля и нож смиряют
в предгорьях Анд, где виден океан.
В родных горах, под небом синим —
мой замок, сто борзых, графиня,
полдюжины пажей и капеллан.