Прежде чем я успела открыть рот, Джейми начал выводить гигантские буквы указательным пальцем поверх текста.
П-О-Ш-Л-И-Н-А-Х-Е-Р
В точности описал мои чувства.
Я обратила внимание на кипы бумаг, блокнотов и папок, разбросанных по комнате. Книги хаотично были убраны на кухонные металлические полки, рулоны бумаг (карты? диаграммы?) опирались на стенки. На столике опасно закачался стеклянный шар с подобием огромного металлического рисового зерна внутри. Здесь царил хаос. Не такого я ожидала от доктора Кэллс.
У меня было предчувствие насчет рулонов бумаги, потому я направилась прямиком к ним, обходя U-образный стол в центре помещения. Но тут сзади раздался звук, похожий на помехи на телевидении.
На потолке висел плоский экран, и еще пару раз показав помехи, на нем появилась доктор Кэллс. Она сидела за столом перед салатово-белой стеной в полоску. Ее губы двигались, но звука не было. Выглядело так, будто она общалась с кем-то вне экрана. Женщина была более экспрессивной, чем когда-либо. Рукава ее белого халата были закатаны по локти, она активно жестикулировала руками. Затем, наконец, включилось аудио.
— G1821 во многом действует как рак, — сказала Кэллс. — Его могут вызвать экологические и генетические факторы, и когда ген начинает работать, то активирует возможности своего носителя. Как вы сами видели, ген также нейтрализует некоторые реакции организма, такие как инстинкт самосохранения. Определенные мысли и поведение могут стать навязчивыми, как тяга к самовредительству.
Помехи искажали картинку, но мы продолжали слышать отрывки фраз:
— Джуд был нужен, дабы стимулировать Мару, подвергнуть ее самым большим страхам, чтобы я могла понять, когда она проявится, и смогла изучить развившуюся способность — ее последствия и границы, — сказала она, доставая блокнот. Женщина написала три слова, затем подняла их — но камера была слишком далеко, чтобы прочитать.