Возмездие обреченных

В 1944 Уэйн стал одним из инициаторов создания (и впоследствии президентом) «Союза кино за сохранение американских идеалов». Сам актер имел репутацию правого консерватора и ярого антикоммуниста, а потому отдавал предпочтение патриотическим боевикам и историческим эпопеям. Наибольшим успехом у зрителей пользовались вестерны, обеспечившие Уэйну славу лучшего киноковбоя Америки: «Форт Апач» — 1948, «Она носила желтую ленту» — 1949, «Рио — Гранде» — 1950, и др. В 1969 Уэйн получил «Оскара» за «Истинную доблесть», всего же он снялся более чем в 250 фильмах.

В 1963 у кинозвезды начались серьезные проблемы со здоровьем — ему удалили пораженное раком легкое. В 1978 Уэйну сделали операцию на сердце, а в 1979 удалили желудок. Но хирургические вмешательства не привели к желаемому результату, и 11 июня 1979 года актер умер.

Принеси мне свою любовь

Марри спустился по лестнице в сад. Здесь было много пациентов. Ему сказали, что и его жена Глория в саду. Он увидел ее одиноко сидящей за столиком. Гарри подошел сзади, потом обошел стол и сел напротив. Глория сидела строго прямо и была очень бледна. Она смотрела на него, но не видела. Потом взгляд ее прояснился, и она заметила его.

— Вы — руководитель?

— Руководитель чего?

— Руководитель правдоподобия?

— Нет, я нет.

Она была вся бледна, даже глаза были бледно-голубые.

— Как ты себя чувствуешь, Глория?

Они сидели за железным столом, который был выкрашен белой краской, такой простоит столетия. В центре стола — вазочка с мертвыми цветами, печально свисающими с обмякших стебельков.

— Ты грязный ебарь, Гарри. Ты ебешь грязных шлюх.

— Это неправда, Глория.

— А они отсасывают у тебя? Ялду-то твою они сосут?

— Я собирался привезти твою мать, Глория, но она слегла с гриппом.

— Эта старая мышь вечно чихает… Вы — руководитель?

Другие больные тоже сидели за столиками или стояли под деревьями, некоторые растянулись на лужайке. Но все они были неподвижны и безмолвны.

— А как здесь кормят, Глория? Ты подружилась с кем-нибудь?

— Ужасно. Нет. Грязный ебарь.

— Может, ты хочешь что-нибудь почитать? Что тебе принести почитать?

Глория не ответила. Она подняла правую руку, посмотрела на нее, сжала в кулак и со всего размаха ударила себя по носу. Гарри склонился над столом и схватил обе ее руки.

— Глория, прошу тебя!

Она заплакала.

— Почему ты не принес мне шоколад?!

— Глория, ты же говорила мне, что ненавидишь шоколад.

Слезы катились градом.

— Я не ненавижу шоколад! Я люблю шоколад!

— Не плачь, Глория, прошу тебя… Я принесу тебе шоколад. Я принесу все, что захочешь… Послушай, я снял комнату в отеле за пару кварталов отсюда, чтобы быть рядом с тобой.

Тусклые глаза расширились.

— Комнату в отеле? Ты там с какой-нибудь грязной шлюхой! Устраиваете порнуху и пялитесь на потолочное зеркало!

— Я буду поблизости несколько дней, Глория, — мягко ответил Гарри. — И принесу тебе все, что пожелаешь.

— Тогда принеси мне свою любовь! — закричала она. — Какого черта ты не приносишь мне любовь свою?

Некоторые из больных повернулись в их сторону.

— Глория, я уверен, что никто не заботится о тебе больше меня.

— Ты решил принести мне шоколад? Ну и засунь его себе в жопу!

Гарри достал из бумажника карточку. Это была визитка отеля. Он протянул ее Глории.

— Вот, возьми, пока я не забыл. Вам разрешают пользоваться телефоном? Если что-нибудь понадобится, просто позвони мне.

Глория молча взяла визитку и свернула ее маленьким прямоугольником. Затем она нагнулась, скинула одну туфлю, положила в нее сверток и снова надела.

Она подняла правую руку, посмотрела на нее, сжала в кулак и со всего размаха ударила себя по носу.

Гарри увидел, что к ним приближается доктор Дженсен. Он подошел, улыбаясь и приговаривая: «Так, так, так…»

— Здравствуйте, доктор Дженсен, — голос Глории прозвучал совершенно спокойно.

— Могу я присесть?

— Конечно.

Доктор был человек крупный. От него просто воняло излишним весом, большой ответственностью и высокими полномочиями. Его брови казались толстыми и тяжелыми, они и были такими. Им хотелось сползти в мокрый круглый рот и там сгинуть, но жизнь не позволяла им дезертировать.

Доктор посмотрел на Глорию. Взглянул на Гарри.

— Так, так, так, — сказал доктор. — Я, знаете ли, очень доволен прогрессом, который мы, так сказать, имеем на сегодняшний день…

— Да, доктор, я только что говорила Гарри, насколько я стала чувствовать себя стабильнее, как мне помогли ваши консультации и групповые занятия. Я почти освободилась от необоснованного гнева, бесполезных терзаний и этой разрушающей жалости к самой себе…

Глория сидела, положив руки на колени, и улыбалась. Доктор улыбался Гарри:

— Глория совершила удивительное исцеление!

— Да, я это заметил, — согласился Гарри.

— Я думаю, дело за малым, и совсем скоро Глория будет снова дома рядом с вами, Гарри.

— Доктор, — обратилась Глория, — можно мне сигарету?

— Отчего же, конечно, — он достал пачку экзотических сигарет и выстукал одну.