Возьми меня в долг

Я приоткрываю в удивлении рот и не знаю, что сказать.

Он мигом захлопывает мне его одним лёгким ударом снизу.

— Как и твоя попа. Рост. Размер ноги. Получается, да, я — мелочный.

— Заметно, — цежу сквозь зубы. Он меня только что унизил. Да, у меня фигура не как у Бельц. Скромнее. Раза в два или даже три.

— Я не буду заставлять тебя спать со мной, — неожиданно устало выдыхает. — Мы просто проведём эти три дня вместе. Я не дотронусь до тебя до тех пор, пока ты сама этого не попросишь. Я привёз тебя сюда не для того, чтобы принуждать. А чтобы…

— Чтобы что? — не выдерживаю, когда он делает в конце паузу. А он молчит. Слова сказать не может. И я ему подсказываю. — Загладить свою вину?

— Именно, — вижу, что выговаривает с трудом.

Я усмехаюсь. Отворачиваюсь на мгновение и чуть ли не реву.

— О чём ты вообще? — не могу поверить в то, что слышу. Он словно издевается надо мной. — Ты даже слова эти сказать не можешь. Не то, что вину загладить.

Я резко встаю с дивана. Чтобы уйти.

Но он вновь не даёт.

Его руки хватаются за запястье, но я его выдёргиваю. Вылетаю на улицу.

Да, я веду себя, как девушка. Обижаюсь. А есть на что. И я буду ей и дальше.

И плевать мне на его извинения. Если бы не он, всё было бы нормально. Нормально! И я не испытала бы тех унижений. Боли. Моральной.

Не чувствовала грязных и извращённых рук. Множества рук. Взять того бандита. Потом ещё трёх мужиков на аукционе. Ладони Кёлера… Его член, в конце концов, что едва не вошёл в меня!

Стоит ли мне вспоминать все унижения его жены?!

Опускаюсь на деревянные ступеньки и прикрываю лицо ладонями.

Лучше в холоде, чем с ним. Там. Где его запах. Он. Его руки. Его дыхание. Его тело. Его слова. Которыми Алекс ранит меня, но тут же залечивает.

С ним невозможно находиться рядом.

Именно поэтому я сижу на крыльце какое-то время. Сколько? Не слежу.

Замерзаю. Зависаю в телефоне и смотрю новости. Я прекрасно знаю, что творится в мире. И с Бельц тоже. Видела недавние её ролики. И вот опять…

Я злюсь на Рихтера. Но он сделал это с ней ради меня. Или нет? Чтобы больше не действовала против него? Не знаю…

Неожиданно в новостной ленте появляется значок сверху.

Тётя звонит. Она это каждый день делает, проверяет моё самочувствие. Я ей всё рассказала. Что со мной случилось и по чьей вине.

Первая капля дождя падает на экран.

Надо идти обратно. К Алексу.

Вот сейчас договорю с тётей и пойду.

Отвечаю на звонок. Подношу телефон к уху и тут же напрягаюсь, слыша невнятные всхлипывания.

— Виол…

Сердце мгновенно останавливается от её подавленного голоса и плача.

— Тёть? — спрашиваю настороженно. Тугой узел волнения закручивается в животе. — Ты почему плачешь?

— Это ужа-а-асно, — воет прямо в голос. Я впервые слышу её такой. Сжимаю холодными пальцами смартфон и дожидаюсь ответа. Не наседаю. — Кама…

— Что с ней? — тут же подскакиваю со ступенек. И нервно осматриваюсь по сторонам, когда она останавливается. И совсем не замечаю лёгкого дождя, что бьёт по макушке и плечам.

— Ребёнка потеряла…

Ч-что? — во рту резко становится сухо. Слова словно тонут где-то в горле, и я не могу больше ничего вымолвить. Только три буквы.

Пока пальцы леденеют ещё быстрее.

Сердце не бьётся.

Зато эти ужасные слова в голове…

Звучат снова и снова.

— Я-я-я, — женщина, что заменила мне мать, не может говорить. Только плачет в трубку, не сумев вымолвить и слова. — Не могу-у. Сейчас…

Она резко отключается.

А моя рука сама падает плетью вдоль тела.

Я неверяще смотрю вперёд.

Этого не может быть.

Не может.

Это глупая шутка. Очень серьёзная и несмешная.

Не может моя сестра лишиться ребёнка.

У неё ведь в последнее время всё было хорошо со здоровьем! Она похорошела… И всё наладилось!

Я начинаю трястись и кусать пальцы. Ходить из стороны в сторону. И уже чувствую, как волна истерики подкатывает к груди, где уже виснет тяжёлый ком горечи. Слёзы вырываются из глаз, и я не замечаю дождя, что бьёт по телу. Усиливается с каждой минутой.

А я смотрю на дисплей и плачу, потому что мне приходит сообщение.

«Муж её бывший пришёл. Ударил её по животу. И всё… «Скорая» приехала. Сейчас в больнице. Ребёнка… Не спасли. Крови много. Это конец, Виол. Я не знаю, что делать…»

Я оседаю на ступеньки. Снова. Отбиваю копчик, задницу.

Телефон выскальзывает из рук, которыми я прикрываю лицо. Всхлип сам вырывается изо рта.

Да ладно!

Не могу поверить…

Не может быть…

Только неделю назад мы узнали, что у меня будет племянник…

А теперь его нет.

Мальчика, которого Кама решила назвать в честь отца… Нет. Больше нет.

И всё из-за одного мужчины. Что полностью разрушил не только жизнь своего сына. Но и моей сестры. Как и нашу.

Меня накрывает.

Задыхаюсь и отстраняю ладони от лица. Глотаю жадно воздух.

Это невозможно вытерпеть. И опять ловлю ртом кислород от этой несправедливости.

Почему мы?!

Почему всё говно само лезет к нам?!

Я подскакиваю со ступенек, несмотря на ватные ноги, и залетаю в дом. Вытираю слёзы рукавом толстовки и плюю на свой внешний вид.

Встречаюсь взглядом с глазами Рихтера. Казалось, мужчина так и не шелохнулся с того самого места, как я ушла.

И плевать! Не это сейчас важно!