Возьми меня в Калькутте

В Пекине Божидара поселили в гигантском отеле "Шанхай". В бесчисленных номерах "Шанхая", гостиницы, специально предназначенной для иностранцев, жил только один иностранец - сам Божидар Божилов, известный болгарский поэт, приглашенный Чэнь-бодой или Линь Бяо для написания честных объективных очерков о великой китайской культурной революции и вообще о положении дел в стране. Питался иностранец Божилов в чудовищно огромном и в столь же чудовищно пустом ресторане. Бар на горизонте был почти не виден. Когда появлялся официант Божидар отправлял его к бару за рюмкой водки и тот послушно уходил в долгую экспедицию. Выпив рюмку, Божидар вновь отправлял официанта к бару. Это повторялось много раз, но китайскому вышколенному официанту и в голову не пришло взять и принести Божидару не рюмку, а всю бутылку.

Из отеля Божидара не выпускали, никто его не навещал, читать китайские газеты и многочисленные дацзыбао, вывешенные даже в ресторане, он не умел. А дни шли. Даже недели шли.

Однажды, выпив очередную рюмку, утомленный одиночеством, испытываемым в одном из самых крупных городов мира, Божидар разнервничался. "Послушайте, - сказал он молчаливому маленькому переводчику, как тень следовавшему за ним в любой уголок огромного отеля. - Я приехал сюда писать честные объективные очерки о великой китайской культурной революции и вообще о положении дел в стране, но я никого не вижу, я ни с кем не встречаюсь, я не могу даже выйти из отеля, а окна в моем номере занавешены такими хитрыми шторами, что я не могу их раздвинуть. Как я могу писать в таких условиях? Мне нужны человеческие контакты!"

- Вы говорите как ревизионист, - ответил маленький переводчик, часто и укоризненно кивая черной красивой головой, украшенной прямым китайским пробором. - Мы создали вам хорошие условия. Надо лишь сесть за стол и написать честные и объективные очерки о великой китайской культурной революции и о положении дел в стране. Мы можем предложить вам черновик, которым вы можете воспользоваться.

- Какой, к черту, черновик! - возмутился Божидар. - Я требую встречи с китайскими писателями!

- Вы говорите как ревизионист, - негромко сказал маленький переводчик, все так же часто и укоризненно кивая черной красивой головой, украшенной прямым китайским пробором, - но мы пойдем вам навстречу. Завтра вы получите черновик честных и объективных очерков о великой китайской культурной революции и вообще о положении дел в стране. А если вам этого мало, завтра вы встретитесь с молодыми революционными писателями Китая, выросшими прямо из народа. Вы можете задать им любые вопросы, они ответят вам честно и прямо. Правда, в поездке по Пекину вас будут сопровождать телохранители.

- Разве я член ЦК или американский шпион? - неудачно пошутил Божидар Божилов.

Переводчик не ответил, но все вокруг покрылось тонкой корочкой льда такое он испытывал к Божидару отчуждение.

На другой день три телохранителя в закрытой машине привезли Божидара к огромному хмурому зданию и по бесчисленным пустым коридорам провели в сумрачный и обширный кабинет. Божидар знал, что каждый четвертый человек на земном шаре - китаец, но тут его обуяли сомнения: он жил в Китае уже три недели и практически никого, кроме переводчика, не видел.

Войдя в сумрачный кабинет, Божидар облегченно вздохнул - на длинной, покрытой искусным узором скамье, метрах в десяти от стола, за которым устроились Божидар, переводчик и телохранители, сидели семь молодых китайцев, поразительно похожие друг на друга. Сходство усугублялось синей униформой. Над головами молодых китайцев, аккуратно расчесанных на китайский прямой пробор, висел величественный портрет Великого Кормчего.

- Это молодые революционные писатели нового Китая, выросшие прямо из народа, - объяснил переводчик Божидару. - Тот, который слева, это наш будущий Горький, рядом с ним - наш будущий Чехов, рядом с Чеховым будущий Маяковский, дальше - Фадеев, и так далее.

- То есть как - будущий? - удивился Божидар.

- Тот, который слева, пока работает в булочной, тот, что рядом с ним - фельдшер, тот, что рядом с фельдшером - рисует революционные дацзыбао, следующий - из партизан, руководит партийной ячейкой, и так далее.

- А где писатели, где артисты, о которых мы так много слышали? Где Лао Шэ? Где Хэ Лу-тин?

- Вы говорите как ревизионист, - негромко и укоризненно предупредил Божидара переводчик. - Лучше спросите молодых революционных писателей нового Китая, какими именно идеями Великого Кормчего они вдохновляются больше всего.

Божидар внимательно вгляделся в молодые, абсолютно одинаковые, абсолютно никаких чувств не выражающие лица, и ничего не стал спрашивать.